Незнакомец

– Эй, – сказал он

– Эй, – улыбнулась я в ответ.

В белом флуоресцентном свете я смотрела на своё отражение в зеркале, но оно не оказало на меня такого же эффекта. Я расправила на груди чашечки бюстгальтера, застегнула блузку. Румянец на моём горле почти исчез. Джек натянул трусы и джинсы, выкинул презерватив. Он не застёгивал ремень, и джинсы висели на бедрах так низко, что под кромкой футболки на животе проступил намек на волосы.

– Боже, – заявила я без задней мысли, – какой же ты красивый.

Джек, наклонившись, пил из-под крана. Он сглотнул и выключил воду, посмотрел на себя в зеркало сначала с одной стороны, затем с другой, а потом перевёл взгляд на меня.

– Красивый? – повторил, наконец, он, будто получил комплимент, но не был в нём уверен.

– О, да, – я вымыла руки и вытерла их белым полотенцем, аккуратно сложенном на полке. – Очень.

Парень снова посмотрел на свое отражение и провел влажной рукой по волосам, чтобы убрать их со лба.

– Уф.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил это тебе? – я подтолкнула его локтем и вышла из ванной.

– Нет, – он последовал за мной.

Я потянулась, чтобы определить, болят ли мышцы – больше всего болели бёдра.

– Ну... ты... просто красавец.

– Хорошо. Спасибо. Ты тоже красивая.

Его немного рассмешили мои слова, и теперь настала моя очередь смеяться. Я нашла свои трусики и натянула их.

– Спасибо.

– Нет, – упирался Джек, – я серьезно.

– Спасибо, Джек, – я подняла голову и посмотрела на него.

– Не за что.

В этот раз зазвонил сотовый Джека, и пока тот разглядывал дисплей, я вытащила свой телефон: сообщений не было. Парень просто посмотрел на номер и закрыл телефон.

– Мне надо идти, – сказала я Джеку. – Спасибо, что смог встретиться со мной так быстро.

Он пожал плечами и засунул мобильник в карман. Я наклонилась вперед, чтобы поцеловать его в щеку, но Джек ущипнул меня за ягодицу и отступил назад.

– Мне пора. Я тебе позвоню.

– Хорошо, – кивнул Джек.

Когда я вернулась в свой темный дом и открыла входную дверь, меня накрыла волна резкого запаха моющего средства, которым пользовалась уборщица при наведении порядка в подвале. Завтра Джаред вернется на работу, а у меня назначена встреча рано утром.

Я была на полпути на второй этаж, когда зазвонил мобильный. Я ответила, не глядя на номер, так как предположила, что это служба заказа, но звонивший обратился ко мне по имени, а не «госпожа Фраули».

Мой ответ тоже был без вопросов.

– Сэм.

Глава 11

– Держу пари ты задаёшься вопросом, как я нашёл этот номер.

– Я действительно задаюсь этим вопросом.

Я открыла дверь в квартиру и включила свет, затем сняла туфли, оставила их на полу и в одних чулках побрела на кухню, чтобы приготовить себе выпивку и лёгкую закуску.

– Твоя сотрудница проявила ко мне сочувствие. Я так часто звонил, что смог в конце концов убедить её дать твой номер.

– А как ты её убедил, что не планируешь меня задушить и запихнуть моё тело в мусорный контейнер? – вопрос звучал без тени юмора, но я против своей воли улыбнулась.

– Не думаю, что смог её убедить. Тебе надо лучше ей платить.

– Поговорю с ней, – я подавила смех, но тихое хихиканье все же вырвалось.

– Не будь с ней слишком строга, ведь у неё просто лопнуло терпение. Я могу быть, как стихийное бедствие.

Я открыла холодильник и нашла там кувшин с апельсиновым соком и миску с вымытым виноградом.

– Ты этого не говорил.

– Правда, не говорил, – ответил Сэм, – но слышал, как обо мне говорили, поэтому и предполагаю, что это может быть правдой.

– Уже поздно, Сэм. Надо выспаться, – я налила себе сок и сунула виноградину между губ.

– В одиночку?

– Да. В одиночку.

– Печально.

Я услышала шуршание и поняла, что он растянулся в своей собственной постели.

– Ты где?

– В кровати. Один. И это очень печально. На постельном белье нарисованы ковбои.

Последняя фраза заставила меня насторожиться.

– Что?

– Постельное бельё с ковбоями.

– Почему ты лежишь в кровати на белье с ковбоями?

Я сгрызла новую виноградину и маленькими глотками отпила сок, потом выдвинулась в направлении спальни, где меня ждала собственная постель с мягкими простынями.

– Я у мамы, – снова шорох. – Постельное белье, на самом деле, принадлежит брату, а на моём – динозавры, просто не смог найти его в бельевом шкафу, поэтому и постелил с ковбоями.

– Это печально, – рассмеялась я.

– Не настолько печально, как одиночество.

Мне пришлось раздеваться одной рукой (в чем уже имелась практика), потому что другая прижимала телефон к уху. Я расстегнула молнию на юбке, потом блузку и бросила их в корзину для грязного белья.

– Когда ты заснёшь, то не заметишь, что одинок.

– Но мне будет сниться одиночество, а когда проснусь, будет грустно, – Сэм снова зашуршал и тихонько застонал, и внезапно у меня появилось подозрение.

– Что ты делаешь?

– Ничего. – На мгновение он умолк, а когда снова заговорил, то почувствовала улыбку в его голосе. – А что, по-твоему, я делаю?

Мы состязались в остроумии, но я не собиралась говорить ему, что представляла, как член в его руке становился всё толще и толще.

– Странно от тебя такое слышать.

– Это от тебя странно слышать, – поправила я.