Незнайка. 40 лет спустя

– Ничего себе, смотрите, какая она толстая! – мистер Некноу попробовал постучать по золотым пластинам испещренной иероглифами перегородки.

– Гарри! – закричала Оксана, заметив движение верхних плит шахты.

– Бежим! – граф не стал дожидаться и первым припустил в сторону еле заметной впереди полоски света.

Это была очень странная шахта и очень странный бег. Потолок медленно, но постоянно опускался, почему-то не причиняя им никаких проблем.

«Уж не уменьшаемся ли мы в росте? Нет, это невозможно!» – размышлял на бегу Макар, постоянно упираясь взглядом в спины бегущих мисс Фаулер и комиссара Шульца, случайно оказавшихся в их компании.

– Давайте, быстрее! – раздался впереди голос Гарри Некноу, отреагировавшего на страшный скрип подвижного потолка шахты.

«Наконец-то!» – Бухальский кубарем вылетел на высокий и обрывистый склон извилистой речки.

В течение минуты на волю выскочили и все остальные, даже не успев содрогнуться от скрежета, с которым захлопнулся позади них портал.

Макар оглянулся и опешил. Никакого Пинска не было и в помине, а на склоне холма подозрительно быстро затягивалась рваная рана.

– Ой, не могу! Это ведь… – мистер Некноу вдруг упал на траву и залился неудержимым хохотом.

– Что это с ним? Оксана Григорьевна в испуге склонилась над обезумевшим от смеха, Гарри.

– Это же Звездочка, певичка из Солнечного города – задыхался Гарри, тыча трясущейся рукой на мисс Фаулер.

– Вообще-то мое имя, Ингрид Карлсон – возразила Саманта, но сделала она это не совсем уверенно.

– Прекратите паясничать, мистер Некноу! – побагровел от злости комиссар Шульц.

– А ты…, а ты же Свистулькин! – из глаз бывшего миллиардера брызнули слезы, и новая волна смеха чуть не задушила его в своих объятиях.

– Ты не прав, Гарри! Это Караулькин – поправил его Богдан Захарович, обойдя комиссара со всех сторон.

«Караулькин!» – мистер Некноу еле хватал ртом воздух.

– Гарри! Что с тобой? – Оксана уже была готова делать ему искусственное дыхание.

– Пускай посмеется, ему это полезно – остановил ее Борис Моисеевич.

– Так значит, вы тоже коротышки, комиссар? – удивился Макар такому повороту.

– Не знаю, не помню! Но если Богдан Захарович говорит… – пожал плечами комиссар Шульц, подивившись собственному равнодушию.

– Господин Пестрюк, Гарри не ошибся? Я точно певица? – мисс Фаулер также была озадачена, но никакой трагедии в ее голосе не слышалось.

– Певица, певица. Ты и Караулькин, вы оба из Солнечного города! – плечи мистера Некноу вновь затряслись с прежней силой.

Вдруг сверху раздался оглушительный скрежет, словно приоткрылись массивные и давно не смазанные ворота. Внезапно стало тихо, замолчал даже мистер Некноу, вытирая Оксаниным платочком обильно выступившие слезы. Было слышно, как где-то рядом капали капли какой-то жидкости на металлический пол.

«Кап, кап, кап» – этот звук начинал раздражать и действовать всем на нервы. Богдан Захарович, заткнув шапку-невидимку за пояс, с подозрением щурился на небеса.

Потрясенный новостью комиссар Шульц, затравленно озирался по сторонам: небольшая речушка петляла среди изумрудных холмов, невдалеке виднелась дубовая роща. Пейзаж был неплох, но не будил в нем абсолютно никаких воспоминаний.

И тут мощный, трубный голос прорычал: «Пестрюк!».

– Богдан Захарович, это кажется Вас – комиссар Шульц с опаской посмотрел наверх.

«Гони шапку-невидимку!» – вновь сотряслось хмурое небо.

Всем стало вдруг немного страшно, и путники прижались друг к другу спинами.

– Я принес шапку, но твой голос я не узнаю – с вызовом ответил незнакомцу Богдан Захарович.

– Давай ее сюда! – вдруг отворился небосвод, и оттуда выдвинулась огромная металлическая рука механического манипулятора.

– Я отдам ее только волшебнику! – Пестрюк бесстрашно спрятал ушанку за спину.

– Молодец! Правильно, Богдан Захарович! – раздался сверху знакомый голос, и они узнали в нем голос Ибрагима ибн-Хаттаба. Через мгновение послышались звуки борьбы. Борьба шла на равных и не выходила за рамки приличий, невидимые противники то и дело извинялись друг перед другом, что не мешало им, судя по звукам, отвешивать звонкие оплеухи.

– Ладно, брат. Сегодня твоя взяла! – наконец, они узнали голос Тараса ибн-Хаттаба и наверху вдруг все затихло.

– Богдан Захарович, верните шапку – сверху снова опустилась рука манипулятора, поддерживающая два больших мешка.

– Ой! – вскрикнула Оксана Григорьевна, так как мешки сразу же зашевелились, как только были выгружены на траву.

«Выпустите нас, чего стали!» – голос из мешка был явно знакомым.

Бухальский вынул из кармана нож с откидным лезвием и ловко распорол мешковину.

– Вот это фокус! Какими судьбами, Отто? – комиссар Шульц приветствовал вылезшего из мешка офицера Дигеля.

– Кондрат, ты здесь? – вместо приветствия Дигель бросился ко второму мешку.

– Да здесь, я! – вылез на свет и офицер Шмыга.

– Богдан, отдай шапку! – закричал Макар, уворачиваясь от механической руки, лениво качнувшейся в сторону Пестрюка.