Нежный омут

Сказала, и тут же спохватилась – ведь мне, по идее, знать об этом неоткуда. Впрочем, он все равно меня видел, какая теперь разница?

- А я уже уезжаю, - Кайдалов, к моему удивлению, не стал заострять на этом внимания. – Нужно поговорить, но позже. Я заеду вечером, и…

- Нет, - слишком резко бросила я.

Казалось, в его взгляде мелькнуло удивление.

- Не хочешь, чтобы я приезжал?

- Это ни к чему.

…хорошему не приведет, тут же добавила про себя.

Я ожидала всего, чего угодно, но только не следующей фразы:

- Может, так даже лучше, - произнес он загадочно, и посмотрел в сторону торгового центра. - А вон и Макс. Не смею задерживать, Мартина.

Я молча смотрела за тем, как он разворачивается, открывает переднюю дверь лансера, сметает ладонью снег.

- Сергей! - крикнула неожиданно для себя, тут же смутившись. - А... что ты хотел?

- Да так... - Мне показалось, он специально напускает тумана. - Увидимся, - и, захлопнув дверь, он принялся заводить мотор. Спустя минуту машина исчезла из поля моего зрения

Глава 7

Весь вечер я чувствовала себя, словно на иголках – вскакивала, лишь только мне казалось, что во двор въехала машина. Нетрудно догадаться, что я, не поверив такому легкому отступлению Кайдалова, ждала его внезапного приезда. Мне казалось, я хорошо его выучила, и мои отказы для него являются только поводом к активным действиям. Я бродила по комнатам, останавливаясь, чтобы в очередной раз прислушаться, все чаще подходила к двери и смотрела в глазок. Словом, совершала бессмысленные действия; я ждала его сегодня, понимая, что это самое ожидание подобно капитуляции. Если бы он действительно пришел, я… Затрудняюсь с точным ответом, но говорю с вероятностью более семидесяти процентов, я бы его впустила.

Но его все не было. Минуты текли ужасно медленно, я маялась, пыталась чем-то себя занять, злилась, насылала на Кайдалова проклятья одно за другим, мерила комнату шагами, замирала у двери и окна. Он не пришел.

Может, он наконец-то понял, что настало время поискать другой объект для обучения?

От этой мысли сделалось невыносимо страшно. Что, если я и правда навсегда его оттолкнула? Не этого ли я хотела, упорно уворачиваясь от его словесных атак, пряча глаза от прожигающих взглядов? Теперь, кажется, добилась, чего хотела, но очередная переоценка приоритетов вновь перевернула все мои планы. Теперь я хочу, чтобы он приехал. Правда хочу? Нет, ни в коем случае, я ведь уже вырвалась из вязкой трясины, вытянула себя из пленительного омута, избавилась от воды, которая так и норовила накрыть с головой. Я разорвала прочную паутину, только для того чтобы… захотеть назад?

Я не сильная самоуверенная девушка, я просто слабая зависимая идиотка, которой никогда не хватит смелости, а главное, решимости избавиться от наваждения. Больше нет четкого понимания, что хорошо, а что плохо, понятие гордости очень размыто, чувства стремительно берут верх над здравыми мыслями, и теперь все, что еще совсем недавно казалось логичным и правильным, теперь норовит утащить в пучину ненависти к себе самой.

Кто может сказать с уверенностью, что до этого я поступала правильно, прогоняя прочь чувства и вычеркивая из своей жизни важнейшего человека? А кто сообщит, что я была бы права, если бы продолжала изображать обманутую жертву, забыла про гордость и растворилась в любимом? Все время я балансировала где-то посередине, иногда переступая грань то в одну, то в другую сторону, но в конечном итоге осталась там же, где и была. Ничего не изменилось.

Или… Может, прав был Макс, когда говорил, что это просто такой тяжелый момент, который надо просто пережить? Вдруг мысли сами собой исчезнут, я освобожусь от тяжких раздумий, в один прекрасный день вздохну полной грудью и почувствую себя свободной?

Возможно ли это?

***

Всю следующую неделю мы не виделись, что само по себе было странно. Я не искала встречи с Кайдаловым, хотя и ждала, что он сам меня отыщет. Этого не происходило, что лишний раз подтверждало мои опасения – на сей раз конец действительно произошел. Я чувствовала себя ужасно, совершенно запуталась и уже не знала, чего в действительности хочу – забыть или послать к черту все здравые доводы, улыбнуться Кайдаловской семейке и сказать им всего одну короткую фразу: «Не дождетесь».

Но в них ли проблема? Если бы я чувствовала, что действительно нужна Сергею, то стала бы обращать внимание на его родственников? Я бы смогла абстрагироваться от их мнения. Но ведь все дело в том, что для Кайдалова я никогда не была важным человеком, любимой девушкой. Просто игрушка, забава, развлечение, мимолетные встречи. Вот с чем в действительности я не смогла примириться – с его равнодушием.

***