Нежить или Таинственные существа

И вампиризм, видимо, существует только среди людей. Хотя вампирологи XVIII века упоминали об эпизодических случаях заражения животных вампиризмом, но трудно представить, как у них может это протекать. Для вампиризма нужна вампирическая кома — и чтобы тело коматозника сохранялось от повреждений со стороны окружающей среды и всяческих грызунов и насекомых, не говоря уже о хищных зверях. Но дело даже не в этом, так как многие животные впадают в спячку и в ней как раз вполне защищены от этих факторов (поэтому теоретически вампиризм вполне возможен у животных).

Дело в другом. Эпидемии вампиризма в Европе подавлялись усилиями населения, доведённого до полного отчаяния. Вместо любви к своим похороненным родственникам люди жаловались на них в магистраты или же сами выкапывали их могилы, где находили эти “покойников” вполне живыми во всех аспектах (ибо они и были живыми, находясь в вампирической коме). Без этих эксгумаций сопровождавшихся казнями вампиров, вымирали целые деревни или же уходили на новое место всей деревней. Поэтому конец эпидемии вампиризма задавали осознанные мероприятия социального плана. Чего никак нельзя ожидать со стороны животного мира.

Если бы вампиризм мог распространяться и среди животных, то его вспышки неизбежно вызывали бы эпидемии в целых экосистемах. Однако не известно НИ ОДНОЙ такой эпидемии. Вместе с тем, документы фиксируют эпидемии, например, бешенства в тех или иных лесах, а ведь вампиризм на порядки более заразен: для распространения бешенства больная особь должна ДОГНАТЬ здоровую и покусать, а призрак вампира без труда добирается до жертвы. Кроме того, если бы вампиризм буйствовал среди зверей, то леса были бы просто переполнены “огненными змеями” — но их видят, как правило, на наших деревенских кладбищах, а вовсе не в лесах. Наконец, народ при виде такого “летуна” чётко определяет его как призрак похороненного мужа или жены, но не как призрак некоего животного — таких быличек нет ни одной.

Кроме всего, вампир в доме жертвы создаёт вампирический полтергейст — а выше мы уже определили, что полтергейст связан всё-таки с сознанием. Вампирология не знает ни одного случая, чтобы полтергейст создавал похороненный домашний питомец, впавший в вампирическую кому. “Кошачьих” или “собачьих” вампирических полтергейстов не бывает, как нет и ни одного случая, чтобы хозяевам являлся вампирический призрак похороненного питомца и настолько им досаждал, выпивая их “жизненные соки”, чтобы доведённые до отчаяния хозяева пошли на эксгумацию его могилы. Даже в период эпидемии вампиризма 250 лет назад в Восточной Европе ни одного такого факта вампирология не знала.

Всё это, полагаем, указывает на то, что вампиризм — феномен исключительно человеческий, связанный с нашим сознанием.

Привидения — тоже, как кажется, феномен этого же рода. В этой связи Игорь Винокуров писал в своей интересной книге “Призраки и привидения” (М., ACT, 1999):

«Даже в некоторых случаях появления настаивающих на чём-либо или о чём-нибудь сообщающих посмертных призраков проглядывает мотивация со стороны очевидца, а не гостя из загробного мира, как, например, в случае с посмертным привидением Данте. О нём сообщил Г.Боккаччо в книге “Жизнь Данте”, изданной в 1354–1355 годах. После смерти поэта его сын увидел призрак отца, который сделал ему знак рукой и подвёл к месту, где ещё при жизни спрятал финал “Божественной комедии”. Согласно Боккаччо, сын Данте не знал, что отец написал финал, тем более он не мог иметь представление, где спрятана рукопись конца поэмы. Тем не менее сыном поэта владело желание разыскать и опубликовать всё созданное отцом.

В целом же предположение об активной роли очевидца в процессе спонтанного фантомогенеза выглядит весьма правдоподобным; активная же роль медиума или магнетизируемого не подлежит сомнению. Мысль об активной роли очевидца, по-видимому, первым ещё в 1894 году высказал Э.Ленг, пытаясь объяснить, почему призраки иногда являются в старомодных или экзотических одеяниях. Это происходит, по словам Э.Ленга, “возможно, с некоторой неосознаваемой помощью со стороны перципиента”. Профессор Вемз отмечает, что такие “повседневные”, самопроизвольно возникшие призраки “являли обычный, привычный окружающим облик живущего или отшедшего, показывая тем, что, скорее всего, являлись материализацией мыслеобраза” очевидца. То же самое справедливо, утверждает профессор, и для случаев медиумической и магнетической материализации, что подтверждает сформулированное ещё А.Н. Аксаковым для подобных случаев “правило последнего предсмертного вида”.»

Согласно расхожим представлениям, привидения — “визитёры из загробного мира”. Однако одежда не обладает ни душой, ни загробностью. Так с какой стати мы видим привидения чулок, носков, туфель, платьев? И как быть, например, с привидениями машин или собак? Разве у них есть душа?