Нежить

Если он этого хотел, его прикосновение могло парализовывать, и, как он и ожидал, Ярпилл тут же застыла. Но затем, к его сожалению, он почувствовал, что жизнь уходит из её тела, словно погасшее на ветру пламя свечи. Учитывая, насколько сильный яд она приняла, пагубное прикосновение нежити оказалось для неё смертельным. Какая потеря.

Отпустив тело, Сзасс Тэм повернулся к великанам–зомби.

— Верните Трон Такорсила на место, — приказал он, — затем отнесите труп Ксингаксу.

После смерти Ярпилл ему предстояло разгадать загадку, что она оставила перед ним — и, как он полагал, составить план новой кампании.

* * *

— Враги знают о нашем приближении, — произнесла Яркокрылая.

Обычно во время ночных полетов Аот Фезим пользовался чувствами грифонихи, и этот раз не был исключением. Тем не менее, он понятия не имел, откуда ей это стало известно, но у боевого мага и мысли не возникло усомниться в словах своего фамильяра.

— Они тоже в воздухе? — спросил он, взяв наизготовку копье, которое служило ему одновременно оружием и магическим посохом.

— Пока сказать не могу, — ответила Яркокрылая и зашипела, ощутив укол боли в основании правого крыла.

Учитывая их мысленную связь, Аот тоже его почувствовал.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Нормально.

— Уверена? — он почти потерял её прошлой осенью, когда один из воинов–нежити Сзасса Тэма нанес ей глубокую рану своим мечом, и он не хотел, чтобы она принимала участие в сражении, если ещё не восстановилась до конца.

— Да! А теперь кончай трястись надо мной, словно дряхлая бабуля, и сообщи остальным.

Она была права — ему нужно было самому передать им её слова. Грифониха говорила на малхоранди, но её клюв и горло едва ли были приспособлены для человеческой речи, и, по большей части, понимать её мог лишь её хозяин.

Барерис Анскулд, летевший на своем грифоне, кивком подтвердил, что все понял. Светлая кожа и долговязое телосложение выдавали его муланское происхождение, но на голове его развевалась спутанная грива светлых волос, которые в лунном свете казались белыми. Во время своих странствий он отказался от привычки брить голову и никогда так и не вернулся к ней вновь.

По другую сторону от Барериса плыла туманная светящаяся тень — Зеркало. Он держался в отдалении от барда, чтобы не напугать его питомца. Это вполне могло произойти, ведь Зеркало был призраком. Он ничего не помнил о своем смертном существовании и поэтому частенько копировал внешность того, кто оказывался неподалеку. Тем не менее, иногда он вновь принимал тот облик, который был у него при жизни, и становился мужчиной с худощавым лицом, большим, выделявшимся на нем крючковатым носом и тощей бородкой. Временами он даже разговаривал.

Маларк Спрингхилл, сидевший верхом на своей летающей лошади, улыбнулся и отсалютовал большим пальцем, давая знать, что понял предупреждение Яркокрылой. Маларк, крепко сложенный, со светло–зелеными глазами и родинкой винного цвета на подбородке, был иностранцем, но он перенял тэйский обычай брить волосы и делать татуировки на теле.

Кому–то они показались бы довольно зловещим трио. Холодный взгляд, изможденное лицо, мрачные одеяния и безразличие к личной гигиене выдавали суровую и одержимую натуру Барериса. Зеркало был одним из живых мертвецов. Улыбка Маларка, которая словно приклеенная держалась у него на губах даже перед лицом самых страшных лишений и ужасов войны, временами казалась безумной. И все же Аот чувствовал, что их связывают невидимые узы. Все они прошли через множество кругов ада и вернулись обратно.

Аот, Барерис и даже Зеркало, пусть и по–своему, служили солдатами под началом Нимии Фокар, тарчиона Сюртэя. Но Маларк был главой шпионской сети Дмитры Фласс, правительницы Элтаббара, которая стала зулкиром ордена Иллюзии после того, как Сзасс Тэм расправился с её предшественницей. Им нечасто выпадала возможность поработать вместе.

Но, когда несколько дней назад Маларк по каким–то секретным делам прибыл во дворец Нимии, стало известно, что с севера в их крестьянские угодья отправился очередной отряд мародеров. И вместо того, чтобы послать обычный патруль — наездников на грифонах или конных лучников — Аот предложил им вчетвером лично отправиться в путь и поохотиться на врагов.

Он надеялся, что это поможет ему избавиться от тягостной меланхолии, которая мучила его все последнее время. Но эффект, казалось, был прямо противоположным.

— Встряхнись, — проскрипела Яркокрылая, почувствовав, в каком направлении движутся его мысли. — Сейчас не время для хандры. Видишь те дома впереди? Там может прятаться тот — или те — кого мы ищем.

— Думаю, ты права, — он опустил копье к земле, давая своим союзникам сигнал снизиться.

Они с опаской облетели деревню кругом.

— Я чую запах свежей крови, — произнесла Яркокрылая, — но не вижу никакого движения.

— Придется нам приземлиться и выяснить, что же тут произошло, — произнес Аот.

— Ты мог бы просто швырнуть заклинание и сжечь здесь все с воздуха, — фыркнула грифониха. — Но, конечно же, ты этого не сделаешь. Ведь тут могут оставаться выжившие.