Нежданныи подарок осени

Даша очнулась в больничной палате, не понимая и не помня, что произошло. Только через день Гена, срочно вызванный с передовой, рассказал о трагедии, постигшей их семью. По сути, ей очень повезло: взрывная волна, ворвавшаяся в открытое окно, сбила Дашу с ног и отбросила в угол комнаты за платяной шкаф, который и спас её от обломков дома. Гене пришлось заниматься похоронами и поминками родителей, но всё остальное время, пока сестра лежала в стационаре, он не отходил от её постели. Две трагедии, случившиеся за столь короткий срок, слились в одну большую беду и практически парализовали у Даши волю к жизни. Она перестала есть – не отказывалась от пищи, еда просто не лезла в неё. Через десять дней доктор разрешил забрать девушку из больницы при условии соблюдения постельного режима. Впрочем, Даша была так слаба, что об ином не могло быть и речи. Гена перевёз сестру к своим друзьям, семейной паре хорошо за сорок, единственный сын которых погиб два года назад – они жили в собственном доме довольно далеко от линии фронта. Супруги радушно приняли Дашу, а она была безмерно рада, что наконец вырвалась из пропахшей лекарствами больницы и вновь оказалась в домашней обстановке. Забота и терпение хозяев её нового пристанища постепенно возвращали девушку к жизни. По выходным Гена привозил врача, который осматривал её глаза и корректировал лечение. К середине сентября физически Даша уже чувствовала себя отлично, но в душе царил полный мрак. Однако она старалась не показывать этого, чтобы никому не докучать своими проблемами. Её и так тяготило иждивенческое положение, и несмотря на протесты со стороны хозяйки, она начала помогать ей по дому. Именно это и стало роковой ошибкой. Врач категорически запретил напрягаться, а она таскала вёдра с водой и поливала грядки с овощами. Болезнь вернулась. На глазах вновь появились кровоизлияния, зрение ухудшилось. Доктор предложил пройти повторный курс в местной больнице, но Гена уговорил его дать направление в Москву.

Они добирались до места три долгих дня. Две ночи в поездах Даша практически не спала и к концу путешествия была абсолютно измотана, но не жаловалась, старалась держаться из последних сил, мечтая, что выспится в квартире, которую Гена снял через интернет. Однако их ждал неприятный сюрприз: в квартире жили люди, не собиравшиеся ее сдавать и понятия не имевшие ни о каком агентстве по найму.

Тщательно растеревшись махровым полотенцем, Даша прошла на кухню, устроилась на маленьком диванчике, поджав под себя ноги, и принялась полой халата протирать тёмные очки, в которых принимала душ. Освобожденное от грязи и пота тело дышало каждой клеточкой, медленно остывая после горячего душа. Через несколько минут Даша ощутила, что в квартире довольно прохладно. Чистый свитер лежал в чемодане в гостиной, но она решила не соваться туда второй раз, чтобы не разбудить Мишу, поэтому тихо прошмыгнула в прихожую, сняла с вешалки пуховик, накинула его на плечи и вернулась на место. Она не стала включать свет и сидела в темноте, разбавленной только падающим из окна светом уличных фонарей.

В тиши спящей квартиры она вспоминала о том, как была счастлива еще совсем недавно. Счастлива несмотря ни на что: ни на прилетающие снаряды, ни на экономические неурядицы, ни на круто изменившийся после четырнадцатого года город. Они все давно привыкли к этим неудобствам, привыкли не замечать их или просто игнорировать. Однако для Даши судьба уготовила еще более страшные испытания. Но почему именно для неё, почему её мечты были стёрты, как стирают мокрой тряпкой надписи со школьной доски? Ей казалось, что она даже ощущает этот неприятный, тошнотворный запах – смесь мела и гниющей материи.

Как же нелегко забывать свою любовь… Только недавно она начала понимать, что эти отношения с самого начала были лживыми. По крайней мере со стороны Андрея. Он хотел от неё только одного – и отнюдь не любви и романтики. Подруга рассказала Даше, что он променял её на местную потаскушку, за которой тянулся широкий шлейф грязных сплетен, и от этого стало ещё больнее и обиднее. Она чувствовала себя униженной и никак не могла избавиться от мерзкого чувства, как будто об неё вытерли ноги и втоптали в грязь. Но здесь, в данную минуту она осознала, что переезд практически освободил её от чёрных мыслей о парне – словно они застряли там, в городе, где произошли самые страшные события в её жизни. Осталась только боль от утраты родных.

Будто что-то вспомнив, Даша встрепенулась, похлопала по карманам пуховика и извлекла из правого мобильный телефон. Она надела очки, нажала кнопку и экран засветился. Медленно пролистала контакты, нахмурилась и положила гаджет на кухонный стол. Решила, что не будет никому звонить, не нужно звонить в прошлое. Может быть, потом, когда-нибудь… Неожиданно она поняла, что вообще не хочет возвращаться назад. Девушка подняла лицо вверх, пошевелила губами и перекрестилась.