Незавершенный эксперимент

Гук вскоре возвратился и сказал с порога: - Ну вот, все. Сегодня отправят бумагу насчет быстроходного катера. Директор наконец договорился.

По плану эксперимента Пирата и Эльму должны доставить к месту работ в Геленджикскую бухту за несколько часов - вертолетом или скоростным катером. Институтское экспедиционное судно было слишком тихоходно для этой цели переоборудованный рыболовный сейнер РС-300. До Геленджика ему добираться около двух суток.

Вот, речь идет о катере... Гиви так и знал. Николай просто отмахнулся от сомнительных факторов.

- Ну что у тебя? - Гук сел на край стола и тоже закурил.

- Читал?

- А, это...

Гиви протянул Гуку записку. Тот глянул и рассмеялся.

- Точно... Чудак этот Лебедев, а?..

- Тебе не кажется, Коля, что дельфины не хотят больше с нами контактов?

- Что ты еще выдумал? - Гук нахмурился, слез со стола, поправил на спинке стула свой замшевый пиджак.- Думаешь, я не понял, зачем здесь эти подшивки? Корреспонденты ведь наплетут бог знает что! Тризна, мщение... Чушь! Как и твои домыслы.

- А может быть, это не домыслы?

- Ну, фантастическая гипотеза! - раздраженно сказал Николай.- Ведь их промышляли многие годы... Будь же ты ученым, Гиви, а не писателем!

- А я не писатель...

- Ну, поэт. Шота Руставели в должности научного сотрудника! Вместо забот о нуждах народного хозяйства - поэтические изыскания о дельфинах. Удивительно, как за десять лет работы из тебя это не вымыло...- Гук прошелся по кабинету.- Ты два года не был в отпуске, устал. Это понятно... А что, возьми сейчас месячишко. Я тряхну стариной, займусь животными...

- Займись. Вон, с "дикарями" тоже ничего не получается.

Гиви встал и пошел к двери. Все эти разговоры с Николаем бессмысленны. Однако...

- Да, забыл. Сегодня на меня напала Эльма.

Гук сел за стол, положил на столешницу большие кулаки.

- Рассказывай.

Выслушав, проговорил:

- Ну, ладно. Давай переведем их на несколько недель в прибрежную вольеру.

"Вечный поиск" заметно перекладывало волной с борта на борт, отчего спать хотелось еще больше. Но заснуть Гиви не мог. Космонавт из него определенно не получился бы, не та нервная система. Ночь накануне любых испытаний, начинаний всегда превращалась в долгую муку. Так было даже перед школьными экзаменами. А ведь завтра начинался их главный опыт, завершение значительного этапа в его жизни. Это и радовало, и тревожилЬ, и было определенно связано для Гиви с теми страшными и очень важными для него днями полгода назад: Память настойчиво возвращала его туда. Может быть, там ему виделось начало их нынешнего успеха и всех будущих. В успехе Гиви теперь не сомневался.

А тогда... Даже жена, единственный человек, которого он посвятил в свой план, считала, что задуманное им - несвоевременно поспешно. Как и Николай, она предлагала подождать. Но ведь ждать, считал Гиви, значит, оставаться тюремщиком безвинных разумных существ, расширять трещину, созданную руками людей между ними и дельфинами! Он был убежден в этом, как же он должен был поступить?

Если все, что происходило в дельфинарии, и вся эта Цепочка - расстрел у Тетешимы, громадные стаи, разоряющие огороды аквакультур, нарушающие рыболовство, вольерные дельфины, отказывающиеся от контактов с людьми,- если все это просто стечение разных обстоятельств, цепь совпадений, тогда Пират и Эльма вернутся, считал Гиви. Ведь даже находившиеся один лишь сезон в вольерах дельфины возвращаются к людям, тянутся к ним. А тут Пират и Эльма. Два года взаимной привязанности и дружбы. А если все так, как он предполагает, это будет первым шагом доброй воли. Людям в подобных ситуациях необходимо идти только таким путем! И тогда, на третий день, Гиви сделал этот шаг...

...К четырем часам Пирата и Эльму перевели в прибрежную вольеру. В маленькой бухточке под защитой косы море было уже совсем спокойным. Невысокая волна разбивалась о заградительные сети и внутри вольеры лишь плескала. Мягко качала настил.

Все уехали, Гиви остался один. Он полулежал на досках настила и смотрел на дельфинов. Солнце припекало все еще немилосердно. Пират и Эльма стояли у заградительной сети, обращенной к открытому морю, словно принюхивались к нему, к своему вновь обретенному миру. Гиви угадывал в их застывших позах напряжение. Милые, непонятные звери, он исполнит сейчас свой долг перед вами. Как понимает его. Он старался быть вам другом, старшим братом, и не его вина, если из этого ничего не получилось. Может быть, и не совсем напрасно он прожил последние десять лет. Вы научили его многому. Возможно, и он вас научил чему-то, показал, какими люди могут быть добрыми и ласковыми. Помнишь, Пират, как играли в открытом море и ты не ушел с вольными дельфинами?..