Незабываемые певцы

Первые же записи очень поправились дирекции, голос оказался очень фоногеничным, и с этого началась карьера Петра Лещенко как певца грамзаписи. За время пребывания в Риге Петр напел еще на «Беллакорде» помимо песен О. Строка и песни другого нашего, также рижского, композитора Марка Иосифовича Марьяновского «Татьяна», «Марфуша», «Кавказ», «Блины» и другие. Фирма за пение платила хороший гонорар, т. е. Лещенко наконец получил возможность иметь неплохой доход…

Приблизительно в 1932 году в Югославии, в Белграде, в кабаре «Русская семья», владельцем которого был серб Марк Иванович Гарапич, с большим успехом выступал наш рижский танцевальный квартет «Четверо Смальцевых», имевший европейскую известность. Руководтель этого номера Иван Смальцев слышал выступление П. Лещенко в Риге, в кафе «А.Т.», ему понравилось его пение, и поэтому он предложил Гарапичу ангажировать Петра. Договор был составлен на блестящих для Лещенко условиях —15 долларов за вечер в два выступления (для примера скажу, что в Риге за пятнадцать долларов можно было купить хороший костюм).

Петр Лещенко, 1930 г.

Но судьба опять не улыбнулась Петру. Зал оказался узким, большим, да еще перед его приездом там выступала певица из Эстонии Воскресенская, обладательница обширного, красивого тембра драматического сопрано. Петя не оправдал надежд дирекции, потерялся – и хотя договор с ним был заключен на месяц, но через двенадцать дней (конечно, полностью заплатив по договору) с ним расстались. Думаю, что Петр сделал из этого вывод.

В 1932 или 33 году компания Геруцкий, Кавура и Лещенко открыли в Бухаресте, на улице Брезоляну, 7 небольшой кафе-ресторан под названием «Касуца ностру» («наш домик»). Капитал вложил представительный на вид Геруцкий, который встречал гостей-посетителей, на кухне хозяйничал опытный повар Кавура, а Петя с гитарой создавал настроение в зале. Одежду посетителей в гардероб принимали отчим и мать Пети (именно в это время вся семья Лещенко из Кишинева переехала на жительство в Бухарест, а их сын Игорь продожал жить и воспитываться в Риге, у родственников Зины, и поэтому первый язык, на котором он начал говорить – латышский).

В конце 1933 я приехал в Ригу. Спел в Русском драматическом театре все музыкальные обозрения, выезжал в соседние Литву и Эстонию. Петя неоднократно приезжал в Ригу, чтобы проведать сына. Когда они выходили па прогулку, то я всегда был переводчиком, потому что Петя не знал латышского языка. Вскоре Петр забрал Игоря в Бухарест.