New mutation (СИ)

Узнав причину ссоры брата и Эйприл, Вундеркинд всерьез задумался над тем, что когда-то им говорила сама девушка: “Внешность… это преходящее”. И это действительно было правдой: они четверо росли мутантами, были воспитаны мутантом и вели… несколько неординарный образ жизни, а тот факт, что теперь они стали выглядеть по-другому, по сути, ничего не изменил. Дон вспомнил о чувствах, которые испытывал, находясь рядом с Эллин, о головокружении, о красных щеках, о мурашках по коже, и сморщился от отвращения и стыда: он никогда не будет считать себя настоящим человеком, а значит, его чувство противоестественно по отношению к этой девушке. Поразительная трезвость ума для мутанта и… одновременно небывалая глупость для человека.

У Вундеркинда перед глазами вдруг всплыло хорошенькое кругленькое личико Ники и ее слова, которые она прошептала ему на ухо перед отъездом: “Она только кажется взрослой, холодной и “колючей” занудой. Позаботься о ней, пока меня не будет”.

Дон обхватил руками голову, закрыв ладонями глаза, он снял очки, отложив их в сторону и уперся локтями в стол.

“Да, наломал ты дров, друг” - подумал он про себя.

- Эй, брат, - на плечо Вундеркинда легла рука Леонардо.

- Я запутался. - растерянно поднял на него глаза Дон.

- Знаешь, что этот мистер-секс, который сейчас храпит там наверху, сказал мне? прежде чем отрубиться: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть.

- Но я уже сделал! - отчаянно прокричал Дон. - И теперь… ничего вернуть нельзя. - он стал говорить гораздо тише и удрученней, - Я… я впервые не знаю, что делать. Это было ужасной ошибкой, Лео. Моей ошибкой.

- Я тебе так скажу: делай то, что считаешь правильным. Если ты считаешь, что замелькав на горизонте у этой девушки, быстро исчезнуть, не сказав последнего слова, будет правильно, то, как говорится, флаг тебе в руки.

Дон протер глаза и снова надел очки. Он решительно встал со своего стула и сказал:

- Ты прав. Я должен сказать последнее слово. - с этими словами он исчез в дверном проеме компьютерной комнаты.

“Я помню, что случилось, когда я услышал от Караи последнее слово. Удачи, брат!” - подумал про себя Лео, задумчиво улыбнувшись своим мыслям.

Через час в Бруклине…

Донателло спустился с крыши по лестнице, приваренной к стене здания, оказавшись на открытом балконе пятого этажа. Держась одной рукой за тонкие металлические перила, он свесился вниз и заглянул в окно.

Внутри комнаты стояла светловолосая девушка. Ее тонкая фигурка была облачена в широкие и длинные накрахмаленные панталоны, поверх полупрозрачной кружевной сорочки талию блондинки сдавливал тесный бежевый костяной корсет; волосы наполовину были собраны в высокую прическу, а наполовину хаотично ниспадали непослушными локонами на раскрасневшееся лицо. Блондинка, заложив руки за спину, старалась изо всех сил дотянуться до шнуровки корсета, но узкий и необычайно тесный старомодный аксессуар не позволял девушке не то что повернуться, а даже нормально вздохнуть. Ее бледные щеки зарумянились, она дышала часто. Девушка психовала, казалось, она даже ругалась. По крайней мере, Умник несколько раз отчетливо слышал имя ее младшей сестры.

Донателло хохотнул, глядя на это забавное зрелище, и постучал в стекло. Девушка резко повернула голову в сторону шума, убрав с лица волосы.

“Черт, открывать или не открывать? По средневековым меркам я вообще без одежды. Хотя…” - Эллин подняла слайдерное окно, впустив Умника внутрь.

Каждый раз, когда она видела его или даже просто вспоминала о нем, с ней начинало происходить что-то невообразимое. То, что ей самой не нравилось.

“Я теряю контроль над собой, у меня пропадает ощущение всякого здравого смысла. Зачем мне это?” - рассуждала она. Когда Эллин слышала его голос, все ее тело словно прожигало насквозь, ее легкие сдавливал спазм, все тело начинал бить легкий озноб: “Бабочки что ли?”.

С ним она старалась вести себя ровно, возможно, даже холодно, силясь не показать своей заинтересованности, а когда он уходил, начинала об этом жалеть. Ей было трудно понять и принять то, что он приходил сюда к ней, чтобы увидеть ее, а не чтобы поиграть с Джозефом или послушать, как Ники в обеденный перерыв поет в душе. Для Эллин казалось чудом, когда это зеленоглазое очаровательное сочетание интеллекта, эстетики и физической красоты в очках оказывалось рядом с ней.

Девушка попыталась как-то оправдать свой внешний вид, потупив голову.

- Не обращай внимания на…

- Иди сюда. - Донателло рывком притянул к себе девушку, развернув ее спиной, и взялся за шнурки корсета, потянув неумело завязанный тугой узел на себя.

“Руки дрожат, как глупо…” - про себя думал Вундеркинд, возясь с плотно стянутой шнуровкой. Его крепкие мускулистые руки подрагивали, движения были слишком резкими, он был готов просто разорвать этот корсет… но было необходимо контролировать свои гормоны, мы ведь цивилизованные люди, верно?

Когда тиски шнуровки ослабли, Эллин сделала глубокий вдох и обернулась назад, оказавшись лицом к лицу с Вундеркиндом.

“Только не смотри ему в глаза, только не смотри…” - крутилось в голове девушки.