Невыносимый опекун

— «Для разморозки обверните мясо пищевой пленкой и опустите на тридцать минут в теплую воду», — вычитала я с экрана смартфона и обреченно закатила глаза: — И почему его нельзя просто сунуть в микроволновку?

Пленки не нашлось, и стейк пришлось замотать в бумажное полотенце. Через полчаса я, матерясь, счищала ошметки размякшей бумаги с мяса одной рукой, а второй плескала маслом на сковороду. Нагреваясь, оно брызгалось, заливая варочную панель жирными подтеками.

— Да чтоб тебя! — я закинула говядину в шипящую смесь и прикрыла крышкой.

Оставалось нарезать батат, чудом завалявшийся в отделении для овощей. С горем пополам очистив его от кожуры, я покромсала клубень на несколько частей и отправила вслед за стейком.

Теперь Блейк был просто обязан оценить мое рвение! Сомневаюсь, что хоть кто-нибудь встречал его так помпезно.

— Кто молодец? Я молодец! — на манер Джеки я исполнила победный танец, но очень быстро стушевалась — ароматный запах со сковороды почему-то сменился горелым. — Какого черта?

Я принялась орудовать силиконовой лопаткой, силясь отскрести прилипшее мясо.

— Зараза! — кипящее масло брызнуло на пальцы, обжигая кожу, и я разревелась от обиды.

Ну почему мне так не везет? Я же старалась!

Всхлипнув, я закинула сковороду с испорченным ужином в раковину. Гордость призывала не реагировать на провал — я ведь раньше никогда не готовила — но самобичевание не признавало отговорок. Я не справилась. Даже в таком элементарном деле!

Придется задействовать план «Б» — попросить Джеки вызвать доставку из ближайшего стейк-хауса. Она не откажет, и у меня все-таки появится возможность пустить Блейку пыль в глаза, продемонстрировав внезапно открывшиеся кулинарные способности.

Воспрянув духом, я потянулась к смартфону, но недовольный голос за спиной похоронил надежды.

— Решила спалить квартиру? — с нескрываемой гримасой раздражения Блейк надвигался на меня от входа.

— Конечно! — взвилась я. — Я ведь ради этого и просыпаюсь по утрам — чтобы усложнить тебе жизнь!

— Хорошо, что в этом ты не преуспела. Как и в остальном, — Блейк красноречиво мотнул головой в сторону разбросанных по столешнице очистков.

— Хочешь услышать, что я — неудачница? — сжав кулаки, я шагнула навстречу. — Ни ужин приготовить, ни работу найти…

— Уверен, те парни с порнхаб с радостью трудоустроили бы тебя во всех позах, — прицельный удар сарказма отправил мое самоуважение в нокдаун.

— Они хотя бы не пытались строить из себя тех, кем не являлись, в отличие от тебя! — подскочив ближе, я ткнула его пальцем в солнечное сплетение. — Ты только называешься опекуном, но вместо защиты третируешь и унижаешь!

— Ты забываешься, — в карих глазах появился опасный блеск — Блейка распирало от ярости.

Осознав, как опасна провокация, я попыталась ретироваться, но настойчивая рука с силой стиснула запястье.

— Не так быстро, кукла, — он развернул меня к себе. — Кажется, ты не услышала меня в прошлый раз. Или решила, что я шучу?

— Отпусти, — отбиваясь, прошипела я.

— Или, быть может, ты просто соскучилась Святому Иуде?[2]

— Пожалуйста, Блейк, — в панике у меня задрожали колени. — Только не рехаб…

— Я слишком долго был снисходительным, — не отрывая взгляда, он навис надо мной. — Но ты не воспринимаешь нормального отношения.

— Не надо… — тряслась я.

В окружении тех проклятых белых стен я сойду с ума!

— Игры закончились, кукла, — тонкие губы растянулись в хищной улыбке. — Пора тебе научиться отвечать за свои поступки.

Забытый страх поднялся по позвоночнику и забился в горло липким холодным комом.

Нет… Нет! Я не хочу снова окунаться в этот мир фальшивых улыбок!

Выдерживать снисходительные взгляды.

«Долорес, как вы себя чувствуете?»

Улыбаться в ответ на мнимый интерес.

«Вы приняли все препараты?»

Глотать таблетки вместе с шаблонными фразами, за которыми ничего нет. Ни сострадания, ни поддержки.

«Вы можете мне довериться».

И слушать лживые обещания.

«Не отчаивайтесь, вы близки к успеху».

В нахлынувшем удушье я жадным глотком втянула в себя воздух, но ужас не отпускал. От головокружения перед глазами плыло, на лбу проступила испарина, кончики пальцев словно сунули в коктейль с дробленым льдом. Паника поглощала сознание, в котором в истерике билась единственная связная мысль:

— Я никому не нужна…

Психоаналитики в реабилитационном центре в один голос твердили, что преодоление страха начинается с признания. Лучше бы подтерлись своими дипломами, потому что гребаное правило не работало. Ни тогда, ни сейчас.

Все началось, когда мама подписала документы на развод и напилась так, что не узнала меня и вытолкала за дверь. Отец не сразу взял трубку, а выслушав, сказал, что я приукрашиваю, и не приехал. Так и не переварив, что обоим нет до меня дела, я убежала ночевать к Джеки, где изрядно закинулась «ксанаксом»[3] из аптечки миссис Мэррит.

Кто же знал, что волшебная белая таблетка не только окрыляет, но и вызывает зависимость?