Невыносимый Босс

Она уже дважды писала и ставила в конце предложения три вопросительных знака, а это признак того, что она волнуется. Вторая часть сокрального смысла этих вопросительных знаков заключается в том, что я должен как можно скорее оказаться рядом и поцеловать ее сладкие губки.

Вот такие, блин, пироги!

Поэтому наклоняюсь и откровенно грублю женщине (возможно, впервые в жизни):

— ОСВОБОДИТЕ ПРОЕЗД.

Она некоторое время осмысливает то, что ее посылают на х*р, вместе с призывными взглядами, смазливым лицом и сиськами третьего размера.

Да, я умею определять размер на глаз. Я же все-таки мужик.

Молюсь, чтобы колесики в ее куриных мозгах вращались быстрее, но, все еще хуже, чем я думал.

ОНА ОБИДЕЛАСЬ!

— Освобожу через минуточку, — поджав губы, говорит курица.

Вскидываю брови в искреннеем удивлении.

Господи, мне жаль того мужика, который купил ей этот Рэнж. Он трахает набитый опиками мешок.

На х*р ее.

Разворачиваюсь и иду к своей машине.

Снимаю пиджак и бросаю его на заднее сидение, закатываю рукава рубашки. Достаю из багажника букет разноцветных тюльпанов для моей Сладкой Карамельки и забираю портмоне с документами.

Блокирую машину и подхожу к Эвоку. Снова стучу в окно и терпеливо дожидаюсь, пока опустится стекло. Блондинка удивленно смотрит на цветы в моих руках, потом на меня.

Да, букет офигенный. Здесь оранжевые, фиолетовые, красные, белые и желтые тюльпаны. Моей девочке понравится.

— Значит так, — говорю я. — Вернусь через пару часов, если с моей машиной что-нибудь случится, будем разговаривать в суде. Это понятно?

— А я как выеду? — восклицает она, наконец-то, включив мозг.

— Так же, как заезжала, — бросаю я и ухожу.

Спешу к зданию, стараясь шагать по максимуму широко. Взбегаю по ступенькам и вхожу в фойе. Спрашиваю у охранника, где тут выставка проходит. Он объясняет, что мне нужно подняться на второй этаж, там большой панорамный зал.

Ага.

Взлетаю по лестнице и вижу тот самый зал.

А неплохо.

Я ожидал чего-то на уровне детской самодеятельности, но здесь все оформлено в стиле выставочного зала, с подсветкой и все такое. Картины развешены вдоль стен, а также на специальных стендах, которые примыкают к стенам перпендикулярно.

В динамики дают веселенький классический рок-н-ролл.

Народу до хрена и больше.

Ну, и где моя кудесница?

Осматриваюсь и уже тянусь за телефоном, когда слышу знакомый щебет за одним из стендов.

Улыбаюсь и рву туда.

Я соскучился. Я ушел очень рано, она спала, как принцесса, мирно посапывая. Я даже не стал ее домогаться.

Выхватываю из толпы тонкую фигурку в пушистом легком джемпере и длинной плиссированной юбке. По спине струятся длинные гладкие пряди, на ногах бежевые лабутены на высоком каблуке. Я идентифицировал эту обувь лишь потому, что мы купили ей эти туфли, когда были в Амстердаме месяц назад.

Она так радовалась, будто я ей личный мерседес подарил. Потом весь вечер крутилась в них перед зеркалом в номере отеля. Валялась на кровати, вытянув ноги вверх, и демонстрировала, как будет в них ходить, делая велосипеды в воздухе.

Пришлось ее прямо в них и трахнуть.

Н-да.

Памятная покупка.

Стою и смотрю на НЕЁ. Рядом какой-то мужик, уши развесил. Да, она умеет завлечь своей непосредственностью. Я его понимаю. Глазища эти карие распахнет и в душу тебе заглядывает. А когда улыбается, считай, пропал.

Ммм…

Как же я ее люблю. Это пи*ц, товарищи.

Ревную ли я?

Не-а.

Щас поймете почему.

Набираю в рот немного воздуха и издаю не совсем уместный в данной обстановке свист.

Темно-русая головка мгновенно поворачивается ко мне.

И вот оно! Вот сейчас!

Глаза немного распахиваются, будто она увидела фокус-покус, потом возвращаются в нормальное состояние. Но, в этот момент мои любимые губки разъезжаются в улыбке.

Эта улыбка предназначена только мне. И она бывает разной.

Может быть от уха до уха, а может быть мягкой и нежной.

Но, и это надо четко понимать, никогда я не остаюсь без своей гарантированной улыбки.

И вот, моя звезда уже спешит ко мне, а на лице красными буквами мигает надпись: «Мой любимый Костечка пришел!».

Она жадно осматривает меня с головы до пят, пока приближается, и кусает губу. Потому что ей, бл*ть, нравится то, что она видит. Я тащусь от того, как она на меня смотрит. Будто если я ей велю сейчас же упасть на колени и отсосать мне, она скажет — «Может, все-таки до дома потерпишь? Нет? Ну ладно…».

И это, знаете ли, взаимная хрень.

Если ей вдруг понадобится звезда с неба, я достану. Нет ничего офигительнее, чем видеть восторг и удовольствие на моей любимой мордашке.

— Князев! — шикает она сквозь лыбу, подбегая ко мне. — Ты чего свистишь? Люди подумают, что мой муж гопник…

Зажимаю букет подмышкой и ловлю взволнованное личико в ладони. Склоняюсь и целую свою женщину глубоко и жадно.

Так бы и сожрал ее.

Она льнет ко мне и обнимает за талию. Обхватываю ее руками в ответ, наплевав на всех этих людей. Обожаю, как она ощущается. Она идеально мне подходит.

Мне все в ней нравится. Даже то, что грудь у нее микроскопическая. Зато ноги длинные и задница упругая. И вообще, она вся такая деликатная. Как я ее еще, блин, не раздавил, не знаю.