Невыдуманные истории

А тем временем на флагштоке взвился алый стяг Страны Советов…

Ким Пушкарев НЕ БЫЛО БЫ СЧАСТЬЯ

— На помощь! Пожар! На помощь!..

Испуганный крик доярки долетел до села. Каждый, кого он достиг, бросился к загоревшейся ферме. Первым прибежал 35-летний колхозный столяр Василий Макарович Давыдов. Увидев, что замкнуло электросеть, он оборвал провод и ликвидировал угрозу пожара. Всем остальным выпало уже более приятное дело — благодарить столяра за необычную резвость и расторопность.

А потом посыпались шуточки. И преимущественно — в адрес молодых колхозных спортсменов. Дескать, без штанов гонять на стадионе — так вы первые мастера, а когда нужно добро народное спасать — не можете угнаться за солидным человеком, да еще и контуженным во время войны. Кто-то предложил определить Василия Макаровича тренером, чтобы научил молодежь быстро бегать. Кто-то посоветовал включить его в команду для участия в районных соревнованиях.

Как раз тогда на Украине создавалось сельское спортивное общество «Колгоспник». И хотя Давыдов поначалу отнекивался, ссылался на свои 35 лет, его все же уговорили выступить на районных соревнованиях. Он победил на стайерских дистанциях. На первенстве Донецкой области вновь был первым, на чемпионате Украины — в числе призеров.

Так незаметно для себя Василий Макарович втянулся в спортивную жизнь, начал регулярно тренироваться, летом выступал в беге, зимой становился на лыжи. И везде его ждала удача.

Прошло семь лет. Давыдов прочно обосновался среди марафонцев. В 1952 году он особенно тщательно готовился к чемпионату страны. Его можно было смело назвать старейшиной забега: что ни говорите, а 42 года — не шутка. Но в груди билось крепкое, хорошо тренированное сердце. Легкое, худощавое тело стремительно несли сильные ноги. На финише Василий Макарович Давыдов был первым, преодолев 42 км 195 м за рекордное для страны время!

Пришла большая слава. Давыдову вручили золотые медали чемпиона и рекордсмена страны, значок мастера спорта. Его фотографии обошли все газеты. А следом за ними в одну из редакций пришло письмо с просьбой передать его чемпиону. Писала дочь, которую Василий Макарович, как и жену, тщетно разыскивал со времен войны.

Так спорт помог ему вновь обнять после долгой разлуки самых дорогих сердцу людей!

Вот и получилось: не было бы счастья — так несчастье помогло. Ведь колхозная доярка и не представляла, что ее крик принесет так много счастья колхозному столяру!

Владимир Коновалов КОГДА ВОЗВРАЩАЕТСЯ ВЕТЕРАН

В один из сырых, холодных августовских дней 1963 года мы приехали на базу футболистов московского «Динамо». Надо было снять последние кадры документального фильма «В воротах Яшин», с окончанием которого нас торопили все — и руководители студии, и работники федерации футбола, и газетчики, и прокатчики, и, конечно, болельщики. Вот и приходилось снимать даже в явно несъемочную, по нашим понятиям, погоду.

Моросило весь день. Просвета — ни малейшего. Но поле… Боже мой, что это было за поле! Назвать его просто грязным — все равно что ничего не сказать. Оно походило на давно заброшенный заболоченный луг с большими черными пятнами топей. Одного этого вида было достаточно, чтобы без долгих раздумий завернуть обратно. Но ведь собралась же команда! Еще в Москве нам сказали, что будет Яшин. В последнее время его преследовали травмы, и он не тренировался с командой уже месяца два.

Мы поднялись на второй этаж здания базы в комнату-тренера Вячеслава Соловьева. В полной темноте отыскать его удалось не сразу.

— Света нет, где-то замкнуло, — этими словами встретил нас Соловьев. — А тренировка будет. Ждите в раздевалке.

В темную раздевалку постепенно собирались спортсмены. Настроения выходить на поле не было ни у кого. Судите сами: после тренировки будешь грязным по уши. Значит, вечером стирка. И еще: вечером же в Лужниках в финальном матче на Кубок страны играют московский «Спартак» и минское «Динамо». А здесь нет даже света, чтобы увидеть игру хотя бы по телевизору. Какое уж тут желание тренироваться! Да и тренировки пользы не приносили. Команда проигрывала матч за матчем и плелась где-то за десяткой.

Мрачные парни сидели в креслах и ждали тренера. Безразлично смотрел перед собой Вшивцев; вяло рассказывал какой-то несмешной анекдот обычно остроумный Иванов; молча и рассеянно слушали его Короленков, Бобков, Мудрик. И только всегда старательный Авруцкий беспокойно ерзал в кресле. Глухое равнодушие молодых, сильных парней к сиротливо стоящим бутсам, мячам в туго набитой сетке, смятым майкам с синей эмблемой клуба казалось непреодолимым.

Неожиданно в раздевалку вошел одетый в форму ветеран команды Виктор Царев, а за ним Лев Яшин в доспехах вратаря. Яшин сердито оглядел своих молодых товарищей, сдержанно поздоровался и сел в кресло. Сразу замолчал Вадим Иванов, Вшивцев виновато посмотрел на вратаря и медленно поднялся. Во взгляде Авруцкого застрял какой-то вопрос. Секунду спустя он начал стаскивать ботинки.

К приходу Соловьева команда была одета по всей форме.