Невыдуманные истории

Но немцы, почувствовавшие неладное на этом участке, предпринимают наступление. Десятка полтора бойцов, среди которых есть раненые, держатся против гитлеровцев. В этой суматохе надо вовремя переправить «языков» и поддержать отход товарищей. Бернотенас приподнимается и пытается с несколькими бойцами броситься на фланг. Но в этот момент рядом разорвалась граната…

Вацлов очнулся на закате. Кругом — никого. Где наши, где враги?.. Боль в ногах, в груди. Но нужно ползти, чтобы не погибнуть. Ползти навстречу жизни. Компас испорчен? Не беда. Есть звезды ночью и солнце днем. Всюду пожелтевшая трава, ни кусточка, ни лужи. Ни листика пожевать, ни капли росы лизнуть. Но вперед, не сдаваться. Ведь ты же человек, Вацлов! Ты был спортсменом не только для того, чтобы приносить очки команде, но и для того, чтобы побеждать на своем пути невзгоды, преодолевать любые барьеры. Ползти, Вацлов! Ты же мастер ориентироваться в самых сложных ситуациях! Правда, тут не шестидесятиметровая баскетбольная площадка…

На восьмые сутки обросший, истощенный, умирающий от жажды Вацлов услышал по-русски: «Встать! Руки вверх». От счастья он только рассмеялся: он забыл, как это стоять на ногах. И снова потерял сознание. Несколько позже Вацловас Вацлово Бернотенас узнал, что ему за героизм, стойкость и мужество, проявленные при выполнении боевого задания, обеспечившего успешное наступление на одном из участков Курской дуги, Президиум Верховного Совета СССР присвоил звание Героя Советского Союза… посмертно.

* * *

— Недоразумение быстро выяснили, — говорит Вацлов.

— Скажи, друг, почему ты не носишь Золотую Звезду? — спрашиваю я Бернотенаса.

— По праздникам и когда выступаю перед молодыми бойцами или перед школьниками на пионерских сборах я ее надеваю. А в повседневной жизни… Ты знаешь, трудно: вспоминаю погибших друзей — политрука Альфонсаса Кудла, сержанта Балиса Аршвила, ефрейтора Шнякаса. Они ведь тоже частица этой медали; без них я бы не был героем…

Но Вацлов, «малыш», и без того слишком приметная фигура в городе и самая наверняка популярная. Еще бы, ведь он первый из Литовской дивизии удостоен самого высокого звания нашей страны! И он — национальный герой литовского народа.

Ким Пушкарев ПОСТАРАЛСЯ ЗА ДВОИХ

Все произошло совершенно неожиданно. Узнав, что сборная команда советских легкоатлетов будет возвращаться домой через Яссы, молодежь этого румынского города буквально за три дня оборудовала новый стадион и пригласила наших спортсменов открыть его. Отказать было неудобно. Пришлось сделать остановку на несколько часов и «кликнуть добровольцев» для участия в непредвиденной товарищеской встрече с молодыми местными спортсменами.

День выдался далеко не из лучших, что называется типичный осенний: небо застлали густые тучи, то и дело срывался дождь, временами задувал довольно холодный ветер. Чемпион и рекордсмен страны в метании копья эстонец Харри Вальман, который первым преодолел незадолго до этого 70-метровый рубеж, жаловался своему молодому напарнику по сборной Виктору Цыбуленко:

— Вот проклятая погода! Не люблю ее вообще, а тут, как на грех, поясницу ломит…

— Все ясно, — рассмеялся Цыбуленко. — Так и быть — уважу ветерана, соглашусь на выступление в одиночестве!

— В общем, ты правильно делаешь, — похвалил чемпион киевлянина. — Молодому метателю каждое выступление — как праздник…

Вальман замолчал, потом рассмеялся и предложил:

— Знаешь что? Давай сделаем так, что ты будешь выступать словно бы за двоих. Во-первых, возьми мои туфли, в них очень удачно расположены шипы, это я знаю. Во-вторых, будешь метать моим боевым копьем! Помни, оно уже летало за семьдесят метров. Глядишь, и тебе поможет выполнить норму мастера. По рукам!

На стадион пришли вместе. Цыбуленко разминался, Вальман был рядом с ним, советовал делать все поинтенсивнее: в холодную погоду нужно накопить под тренировочным костюмом побольше тепла, чтобы мышцы не остыли перед зачетным броском. Виктор старательно выполнял наставления чемпиона и рекордсмена страны, опробовал его боевое копье. Оно настолько хорошо вылетало из его руки, что настроение мгновенно поднялось до нужного соревновательного тонуса. Вызова судьи Цыбуленко ждал с нетерпением: так хотелось попробовать копье не в разминке, а в настоящем броске! Вальман подлил масла в огонь:

— Раз — и за рекордный флажок! И все поздравляют нового мастера спорта! Парень ты здоровый, в дороге отдохнул, почему бы не дерзнуть? Ну, давай!..

И Виктор дал. Стремительно разбежался, мощным усилием послал копье вперед, в момент броска даже вскрикнул от напряжения, как лесоруб над узловатым пнем. Копье сразу же вышло на красивую оптимальную траекторию, описывая словно бы старательно кем-то вычерченную дугу. Секунда, вторая, третья… И радостный возглас зрителей разлетелся над новым стадионом. Словно подчиняясь напутствию своего создателя и хозяина, копье всем наконечником вонзилось в землю метра на два дальше рекордного для нашей страны флажка.