Невская битва. Первый подвиг Александра

Князь Александр созвал братьев Ярославичей и вместе с ними вернул переписчиков в Новгород. Князю Василию пришлось бежать во Псков. Но и тут новгородцы отказались от переписчиков, хотя и пустили тех в город. Переписчики проявили благоразумие, предоставив князю Александру самому разбираться с непокорными новгородцами. А разбираться князь умел. Он выгнал сына Василия из Пскова в маленький городец Радилов. А в Новгороде всё же была проведена первая в истории перепись, но для того князю пришлось стоять дружиной в Городище, а переписчикам дать охрану. Князь победил, Новгород избежал разорительного нашествия на свои земли.

Новгородцы смогли оценить то, чего избежали, довольно скоро. Литовцы не прекращали грабительские набеги на новгородские земли, то и дело разоряя порубежные веси и города. У Новгорода не было князя Александра, а тому надоело рваться надвое, правя и Владимиром, и непокорным Новгородом, который ещё и приходилось то и дело усмирять. И он отправился в столицу Золотой Орды... жаловаться на Литву. Объяснял просто: нападают не просто на русские земли, а на земли, которые платят Орде дань. Исправно платят. И тогда состоялся карательный набег Орды на Литву. Нападения на новгородские земли на время прекратились.

А ещё через год Новгород и Литва вдруг стали союзниками против снова поднявшего голову Ливонского ордена.

В это время на Руси начинается новая смута, на сей раз против бесерменов — сборщиков дани, которые сначала сами выплачивали дань Орде, а только потом собирали её с подвластных территорий. Князь Александр снова отправился в Орду. Он сумел убедить хана Берке, правившего Золотой Ордой, что бесермены попросту его обирают, и договориться собирать и поставлять дань с русских земель самому. Но главное, он сумел добиться от хана освобождения русских земель от воинских повинностей. Уж ходить в составе ордынских ратей русичи точно не стремились!

Это была последняя поездка князя Александра Ярославича Невского не только в Орду, но и вообще куда-либо. Возвращаясь из Сарая, он тяжело заболел и скончался в Городце, даже не доехав до Владимира. Перед самой смертью в келье Городецкого Фёдоровского монастыря он принял постриг и получил новое имя — инока Алексия. В ночь 14 ноября 1263 года Александр Ярославич Невский умер.

Жизнь святого князя Александра Ярославича, прозванного народом Невским, делится на две части. Сначала он ратоборец, князь-воин, не знающий поражений и способный одержать верх над более сильным противником при помощи своего ума и хитрости. Во второй половине — это князь-хозяин, главное дело которого — не допустить разорения подвластных ему земель. Первая более яркая и понятная, вторая — более сложная и тяжёлая.

Но в памяти потомков он остался как князь-воин АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ, одно имя которого внушало страх врагам русских земель, хотя воевал князь за Новгород и Псков. Нам памятны его слова:

КТО К НАМ С МЕЧОМ ПРИДЁТ, ОТ МЕЧА И ПОГИБНЕТ. НА ТОМ СТОИТ И СТОЯТЬ БУДЕТ ЗЕМЛЯ РУССКАЯ!

Слово в защиту князя

Можно долго спорить о том, были ли эти две битвы — Невская и Ледовое побоище — или нет. Сейчас модно отвергать всё, что служит славе Русского оружия и самой Руси. Что ж, мода изменчива, на Земле проходят века, и постепенно остаётся только то, что сомнению не подлежит.

Казалось бы, почему споры? Юный князь Александр Ярославич получил в народе прозвище Невский после разгрома армады у Невских порогов. Прозвища просто так не даются, самому себя можно назвать Великим или Первым, а вот Толстым, Храбрым, Картавым или Смелым назовут другие. Как и Невским. Значит, было за что?

Основное возражение, мол, шведские хроники не упоминают об этом походе, и ярлом Биргер стал только в 1248 году, к тому же в 1240-м у него родился сын, значит, Биргер ходить в поход никак не мог. Следовательно, получить ранение в правую бровь от князя Александра тоже, тем более, на каменном изображении Биргера ничего такого нет.

Логика железная и... бесполезная.

Во-первых, к чему шведским хронистам пересказывать то, что сам же Биргер, после смерти Эрика Картавого практически ставший королём при своём малолетнем сыне Вальдемаре, желал бы забыть. Зато второй поход в 1248 году на юг Финляндии, более успешный, запомнился всем... Но ведь был же ледунг 1240 года.

Просто возглавлял ледунг не Биргер, а его двоюродный брат Ульф (или Улоф) Фаси, бывший в то время ярлом у Эрика Картавого. После его смерти в 1248 году Биргер снова отправился во главе нового похода на восток уже в качестве ярла... Ульфа Фаси хронисты вообще не слишком жалуют, словно и не было такого.

Что касается сына, то рожал его не Биргер, а Ингеборга, потому это событие никак не могло держать зятя короля в его имении в Бьельбу. К тому же сын был второй, а вообще ребёнок у Ингеборга третий. Оправдания вроде «в тот год Биргер безвылазно сидел в Стокгольме» совершенно нелепы, потому что Стокгольм был Биргером же и основан... несколько позже! Со Стокгольмом и родами хронисты несколько напутали.