Невозвращенцы

Жестокий удар чем-то тяжелым по затылку опрокинул его в небытие.

Глава 10. Огнетушитель как средство освобождения

Станислав очнулся, когда его заканчивали вязать тонким капроновым шнуром к стулу. Несмотря на то что голова сильно болела и работала плохо, нетрудно было сообразить, что сопровождавший Гордеева секьюрити и его коллега, встретивший их в коридоре, немедленно после удара по затылку приступили к процессу стреноживания пленника. Исходя из этого предположения, можно было сделать вывод, что в отключке он находился недолго, не более трех-пяти минут.

Работали парни споро, было видно, что не новички они в данном деле, не в первый раз фиксируют клиента к стулу.

— Мужики, вы что, охренели? — возмущенно вопросил Стас. — Что за беспредел?

— Захлопни пасть, а то мы сами ее заткнем, — посоветовал ему сопровождающий, проверяя узел на лодыжке, прикрученной к ножке стула.

— Дональдовыми носками глотку запакуем, — поддержал его товарищ.

Похоже, это была удачная шутка, так как оба секьюрити дружно загоготали. Кто такой Дональд, Гордеев уточнять не стал, можно было не сомневаться, что к диснеевскому персонажу он никакого отношения не имеет. Несмотря на угрозы насчет глотки, Стас все же осторожно поинтересовался:

— За что ж вы меня так? Голова разламывается, а она у меня слабое место…

— Скоро узнаешь, — многозначительно и загадочно сообщил секьюрити и бросил коллеге: — Проверь видик.

— Уже проверял, — буркнул тот в ответ. — Пленка стоит на нужных кадрах. Запускай — и смотри.

— Тогда я пошел докладывать шефу, — сообщил товарищу сопровождающий. — Приглядывай за ним. Хотя куда он денется! А ты, орелик, не вздумай орать. Толку никакого, никто тебя спасать не прибежит. Только лишние неприятности поимеешь. Побереги почки!

И без предупреждения Гордеев понимал, что в сложившейся ситуации кричать и звать кого-то на помощь бесполезно.

Парни работали явно не с белого листа, сценарий его похищения был незамысловат, однако сработан добротно.

Поварихи и уборщицы спасать Стаса точно не прибегут, и им, и всей остальной обслуге это дело по барабану. Наоборот, сделают вид, что ничего не видят, ничего не слышат. Никому неприятности не нужны, за это денег не платят.

Боль в затылке потихоньку стала уходить. Стас покрутил головой, проверяя, не повредили ли ему позвонки. Шею не клинило, все было в порядке. Следовало отметить, что вырубили его профессионально: и в нокаут послали с одного удара, и ничего в организме не поломали.

Теперь можно было и поразмыслить, кому и зачем это все понадобилось.

А хотя чего тут думать? Ведь говорил Стасу вышибала ночного клуба, что Сева — еще та гнида и может устроить ему крупные неприятности. И разговор парней о пленке в видеомагнитофоне на шараду не тянет. Голову на отсечение, что в аппарате стоит кассета с записью с камеры видеонаблюдения прошлой тусовки с тем эпизодом, где Гордеев отрывает Севу от Элины и пуляет в угол зала аккурат головенкой в деревянную панель. Видать, кто-то просветил гаденыша, как его обижали, подсунул материальчик… К тому же, когда Стаса вырубили и связали, секьюрити пошел докладывать «шефу». А на эту роль никто, кроме сегодняшнего именинника, точно не претендует.

Других вариантов Станиславу на ум не приходило, как он ни напрягал свою фантазию. А ведь, по большому счету, напрячься и включить мозги раньше следовало, как только Сева у парадного входа хамить начал. Вместо того чтобы просчитать ситуацию, обиженный Стасик губы надул, расстроился бедный мальчик. Давно капитан под пулями не ходил, все больше по косметическим салонам да кафе-кондитерским прохлаждался.

Рассупонился, расплылся по глянцу, нюх на неприятности растерял.

«Итого, что имеем в дебете? Боль в затылке, дыбу в образе стула и вполне определенные перспективы, что будут бить больно и, без сомнения, ногами. А в кредите? А вот с кредитом откровенный напряг. Чип и Дейл на помощь не торопятся, да и откуда им здесь взяться, — невесело прикинул расклад Гордеев. — Н-да, ситуация явно пиковая!»

Осторожно, так, чтобы не заметил охранник, напрягая руки и ноги, Стас опробовал крепость веревок и узлов. Увы, парни поработали на совесть, стреножен он был качественно. Оставалось лишь ждать у моря погоды и горячо надеяться, что, возможно, пенсне останется целым, хотя последнее явно проходило по категории несбыточной мечты обреченного. Надежд на благополучный исход не просматривалось до самого горизонта.

Так, размышляя о своей горькой судьбинушке, Гордеев просидел минут двадцать. Он почувствовал, что его конечности стали затекать. О скорой встрече с мерзавцем Севой мечтать не приходилось. Пока тот гостей встретит, пока по первой нальют, здравицу в честь именинника провозгласят, а там вторая рюмка подоспеет…