Невольный носитель

– Сейчас объясню. По порядку. Я никогда особо не задумывался ни о чем таком паранормальном до нашего случайного, я так понимаю, знакомства. Я почти всю свою осознанную жизнь провел в следственных органах, вел различные дела, и, надо отметить, довольно хорошо выполнял свою работу. Поймите, преступления, которые я пытался раскрывать и раскрывал, – довольно грязное дело, которое никто особо старается не афишировать. Но нынешний мир таков, что без каких-либо утечек подробностей расследований не обойтись. И в первую очередь этими утечками пользуются журналисты, телевизионщики, всегда довольно падкие на подобного рода информацию. Но не столь они в этом виноваты, сколько простой обыватель, которого так и тянет к чему-то ужасному, кровавому, шокирующему, щекочущему нервы. Их ко всему этому прям-таки манит, так сказать, будто мух на га… Г-м. Простите, словно мух – на тухлое мясо. А спрос рождает предложение. Вот журналисты всячески и исхитряются доставать тот или иной материал. Порой доходит до подкупа следака. А утечка в нашем деле может только навредить. Помочь тому же преступнику избежать всяческих ловушек, в которые мы, следаки, пытаемся его завести. Он же тоже что-то читает, телек смотрит, новости криминальные. Ему же интересно, насколько продвинулось следствие по его вопросу. А как это узнать, если не из новостей? А в итоге получается, что, как говорится, кто предупрежден, тот и вооружен. Оттого-то я так ревностно и отношусь к материалам какого-либо расследования, стараюсь, чтобы ничто, никакая информация, тем более преждевременная, не попадала в посторонние руки. А тут вы… Я же действительно подумал, что вы меня с кем-то из моих подопечных пытаетесь разыграть. Вот и вспылил. Да еще решил проверить вас по своим каналам. Парней своих чуть не поколотил, наорал на них. Но потом все, вроде, прояснилось. Они к вам, а вы к ним никакого отношения не имеете.

– Так что же изменилось в вашем отношении ко мне, к моим способностям?

– Проверяя вас и ничего не обнаружив подозрительного или предосудительного, мне ничего не оставалось, как предположить, а вдруг то, что вы мне рассказали, и правда имеет место быть. Порой, наверное, чтобы понять необъяснимое, надо заставить себя поверить в невероятное, думалось мне. А что? На всех углах твердят про разных там экстрасенсов, колдунов и прочую нечисть. К вам это не относится, Катя. А вдруг и правда вы обладаете даром видения, пусть через сны, чего-то, что происходит с другими людьми? Я понимаю, для вас этот дар – наказание. Уж не знаю, за что им вас наградили, но он есть, этот дар, и вы постоянно живете с этим, мучаетесь, пытаясь забыть об увиденном. А может, подумал я, вам просто надо это с кем-то обсудить, скинуть таким образом внутреннее напряжение. Вот и надумалось мне одно дело. Так сказать, предложение вам.

– И в чем оно заключается?

– Еще минуту, пожалуйста. Я хочу развеять последние сомнения. Для этого выполните одну мою просьбу.

– Какую? Я вас слушаю.

– Опишите мне убийцу семейной пары, про которую вы мне рассказали при нашей первой встрече. Поверьте, для меня это просто необходимо.

Катя посмотрела на Николаева и вздохнула.

– Хорошо. Я сделаю, что вы просите. Это был человек, мужчина, около сорока лет, очень полный, можно сказать рыхлый, черноволосый, без седины в волосах. Лицо непримечательное. Трудно что-либо было дать точнее в его описании, но есть самое главное. На левой руке у него отсутствует часть среднего пальца…

Николаев аж задрожал от охватившего его возбуждения.

– Да, да, Катенька. Это он, действительно он. Сейчас объясню. Мы задержали его на днях. Не буду вдаваться в подробности следственных мероприятий, но мы вычислили предполагаемого убийцу. Им оказался партнер по бизнесу потерпевшего. Он уже во всем сознался под весом неоспоримых доказательств. Там были свидетели и все такое. Но не это важно сейчас, Катя. Вы рассеяли все мои последние сомнения по поводу ваших, так сказать, способностей. И сейчас я хочу предложить вам сотрудничество с правоохранительными органами.

– Что? – изумилась Катя, – Как вы себе это представляете?

Николаев встал и прошелся по кухне.

– Я понимаю, выглядит это несколько абсурдно, из разряда мистики или фантастики. И, честно сказать, я ни с кем по этому поводу не советовался. Да меня сразу засмеют в лучшем случае, а в худшем упекут, как вы однажды выразились, в психушку. Я предлагаю вам неофициальное, негласное сотрудничество только со мной. Нет, не потому что хочу использовать вас в своих корыстных целях, как тайное оружие, хотя и это тоже, а лишь по вышеизложенным рассуждениям. Вашим способностям нет логического объяснения, поэтому с нами вообще разговаривать на эту тему не станут. Примут за психов. Вы согласны с этим?

– С чем? Что нас примут за психов, или что мне стоит согласиться с вашим предложением? – удивилась Катя.

– Да. И то, и другое. Ну так как?

– Все это так неожиданно. Мне надо подумать.

– Конечно-конечно. Думайте, сколько вам нужно.

– А если я соглашусь, я сказала, если, то как, по-вашему, все это будет выглядеть?