Невольно беременна

Сглатываю, кажется, переставая дышать. Кислорода не хватает из-за сильного страха, который парализует всё: от тела до разума.

– Приказал убрать людей и назначил встречу через час. На пирсе.

– Почему там? – спрашиваю непонимающе, видя в глазах Адама странный огонёк.

– Именно на пирсе я впервые застукал Итана и Беку. И это последнее место, где они были вместе. После чего я отправил Ребекку в Канаду под пристальный надсмотр охраны и родителей. И, скорее всего, они злятся именно из-за этого. Только не понимаю, почему так серьёзно. Раз пытались прикончить меня, потом похитили тебя и ребёнка. Намереваются его убить.

Да, всё это казалось полным бредом. Сумасшедших. Эти двое и были именно ими. Раз решились на такое, что даже и в кошмарных снах не приснится.

И я снова вспоминаю кое-что ещё, чем сразу же делюсь с Адамом.

– Твоя сестра…

Не успеваю договорить, потому что Картер резко перебивает меня, зло произнося:

– Она мне не сестра. Теперь.

Опускаю голову вниз, смотрю на наши ладони и воспроизвожу в мыслях всё то, что она говорила.

– Ребекка сказала, что это она привела меня к тебе. Подстроила то ограбление, увольнение. И я думала, что это ты, когда увидела свои документы в столе. Упомянула, что хочет, чтобы ты мучился. Из-за этого? Потому что разлучил их?

Если это так, то Адам не заслуживает всего этого. Как и мои дети, которые ни в чём не виноваты.

Мои два беззащитных комочка, которые просто хотели появиться на свет. Они только вдохнули кислорода, как уже отдуваются за других.

– Не знаю, – выдыхает Картер, вставая с кровати. – Оставайся здесь. Я приеду домой с нашим ребёнком. В целости и сохранности.

– Нет! – вскрикиваю и подпрыгиваю с кровати, чувствуя слабость. – Я тоже поеду, Адам.

– Ты остаёшься дома, – рявкает на меня так, что зажмуриваюсь, но сразу же открываю глаза. – Я не хочу отвлекаться ещё и на тебя.

– Я поеду с тобой, – чётко и уверенно произношу. Да, мне было нехорошо. Но там родной сын. – Не забывай, что это и мой ребёнок. Я ведь умру здесь в ожидании. Меня не подпускают к сыну, дай же мне увидеть второго и понять, что с ним всё нормально!

Я снова начинаю плакать. Да, плакса. Потому что не знаю, что делать ещё.

Это называется безысходностью. Самой настоящей. Когда разум велит тебе остаться дома, потому что понимает – Картер и правда будет волноваться и за меня, и за сына.

А чувства кричат ехать с ним. Несмотря на все проблемы.

Вижу, что он злится. Дёргает головой в сторону, раздумывает. Сжимает телефон в руках и старается не закричать. Мы оба на нервах, но я ничего не могу с собой поделать.

– Ладно, – произносит через силу. – Но у меня есть одно условие.

Глава 63

– Может, останешься здесь? – спрашиваю побледневшую Алису, которая никак не может успокоиться.

– Нет, – стойко отвечает и дёргает за ручку двери. – Я пойду.

Огонь в её поблёкших глазах чуть разгорается. Сама боится, но идёт.

– Стой, – торможу её, когда она только хочет выйти из салона автомобиля. Девочка непонимающе переводит на меня взгляд, а я поправляю на её теле чёрное пальто. На улице пасмурно, и скоро начнётся дождь.

Застёгиваю пуговицу и убираю от неё свои ладони.

– Пошли.

Нащупываю оружие у себя за спиной и вылезаю из салона, хлопая дверью.

Сразу же устремляю взгляд туда, где стоят два человека, которые скоро поплатятся за то, что сделали. Не терплю предателей. Особенно тех, которые могут навредить моей невесте или детям.

Даже если это будет на голову поехавшая сестра. Кажется, её шизофрения снова даёт о себе знать. Странно, ведь она не отлынивала от лечения, назначенного ей врачом. Но, кажется, человек, которого я к ней приставил, не справился со своей работой.

И теперь Бека творит всякую херню, связанную с моей семьёй.

Иду к психам, пытаясь разглядеть, где находится мой ребёнок. Ни у одного на руках его нет. И это уже начинает напрягать.

Даже Алиса хватает меня за ладонь, сильно сжимая её и всматриваясь вдаль. Делаю то же самое, что и она – пытаюсь найти взглядом своего малыша.

И нахожу.

Лежит в переноске у ног Итана. И хоть в чём-то этот больной ублюдок проявил сострадание, не дал замёрзнуть только что появившейся на свет жизни.

– Не бойся.

Говорю эти слова, потому что рука Алисы дрожит. Так сильно, что даже моя ладонь чуть ли не ходит ходуном.

Наступаю на деревянный мостик и иду вперёд, сдерживаясь. Хочется вытащить пистолет прямо сейчас, пристрелить каждого, но у них наш ребёнок, и рисковать не хочется. Можно было бы сделать это быстро, но не играю в игры со смертью.

Останавливаемся, когда между нами остается жалких несколько метров.

В голове много мыслей, слов, которые желаю сказать, озвучить. Но не делаю этого. Вопрос, который появился несколько мгновений назад, первый вылетает наружу:

– Почему он молчит? – хочу узнать, всё ли в порядке с крохой. Когда малыш не издаёт ни звука, начинаю напрягаться ещё больше. Тишина волнует больше, чем детские крики, от которых так устают родители.

А они только мне и нужны. Чтобы понять, что всё хорошо.