Невольник

— Нужно подобрать что-то скромное, но в то же время соблазнительное, — объяснил Повелитель времени.

Ну, мы и подобрали. В результате, Лар был обряжен в платье из воздушной ткани. Плечи и руки обнажены и скромно прикрыты шарфиком из чего-то прозрачного и почти невесомого, грудь и талия плотно обтянуты корсетом, а ноги скрыты летящим подолом длиной до самого пола. Кардагол обошел вокруг Ларрена, задумчиво нахмурился, что-то буркнул, щелкнул пальцами, и шелковистые локоны Лара сложились в незатейливую прическу, украшенную нитями белого жемчуга. Скромненько и со вкусом.

— Теперь, стой спокойно, Ларрен, — распорядился Кардагол, — я на тебя приманку повешу. Сам делал — замешана на крови шактистанских султанов. Потомок Силимаха не устоит.

— Зачем? — слегка побледнев, спросила наша краса и гордость.

— Затем, — передразнил Кардагол, — ты же не хочешь, чтобы тебя купил кто-то другой.

Ларрен в ответ только фыркнул, кажется, смирившись со своей участью.

— Хорош! — одобрил я результат наших стараний.

— Да, хоть сейчас в кровать к султану. Такая соблазнительная Лорелея получилась, — пророкотал Кардагол, окутывая Лара вожделеющим взглядом. И так натурально у него это вышло, что бедняга Ларрен попятился.

— Не бойся, дурачок, меня недотроги не привлекают… сегодня, — утешил Кардагол, перестал ухмыляться и облизываться на "красотку", и предупредил, — если сами Саффу не найдете, будем действовать иначе. Я весь Шактистан по камушку разберу. Но это нежелательно. Ханна расстроится. Она так радовалась, когда ей удалось договориться с ними о взаимовыгодной торговле. Надеюсь, у вас получится решить это дело без шума.

Глава 8

Ларрен

Можно сказать, что я не напрасно опасался встречи с Повелителем времени. Хотя и не потому, что он мог учуять запах артефакта. Нет! Но он так на меня смотрел!!! Как на жертву!

В очередной раз появляется сожаление о том, что я дал себя уговорить. Смотрюсь в зеркало, и чувство двойственное. С одной стороны, там отражается девушка, которую я и сам бы хотел. Стройная, но не тощая, грудь, попа, все в наличии, личико чистое, зубки белые. С другой — это явно попахивает каким-то извращением. Чего вообще ради эта прелестная незнакомка повторяет все мои движения?! Кошмар!

Кардагол смеется, и эти два мелких паразита тоже хихикают в сторонке. Стискиваю зубы.

— Стоп, — вдруг заявляет архимаг, — мальчики, полагаю, что со своим уровнем магической силы вы там всех собак на себя навешаете. Вы не думали о том, что неплохо бы ее… хм… слегка заретушировать?

— Это как? — тут же интересуется Лин.

— Сделать так, чтобы она не слишком в глаза бросалась. Вы ж не думаете, что прекрасную Роксуанту пустили бы в самое святое, если бы у нее был уровень силы, как у Великого Кардагола?

— Великого? — фыркает княжич.

— А то!

— Так не я же иду в гарем, и не Шеон.

— Смешной ты, зайчик! Ты думаешь, на рынке Дарана каждый день два сильных мага девиц продают?

— Понятия не имею, что творится на этом рынке!

— Лин, не нужно, — вмешивается вечный дипломат Шеоннель. — он прав. Я только не знал о том, что это возможно.

— Для меня мало, что есть невозможного! — высокомерно заявляет Кардагол, после чего мурлыкает какое-то неидентифицируемое заклинание и удовлетворенно произносит, — а вот теперь вы, зайчики, если глубоко не копать, похожи на волшебников чуть сильнее Ларрена. Одним словом, ерунда.

Молча проглатываю последнее высказывание.

— Не обижайся, Лар, — тут же произносит архимаг, — на правду не обижаются. А сейчас, я так полагаю, вы хотите со мной попрощаться?

— Ага, пока! — недовольно буркает Лин.

Позволяю Лину утащить себя обратно в Зулкибар. Да куда угодно, лишь бы подальше от Кардагола. Мне и Аргвара хватает с его понятными намеками и загадочными претензиями. Спасибо. Не надо.

Перед отбытием Шеоннель внимательно меня оглядывает и заявляет:

— Где-то я слышал, что таких красивых женщин в Шактистане не принято показывать кому-либо.

— Что ты предлагаешь, — в очередной раз взрываюсь я, — покрывалом меня занавесить?!

— Можно и покрывалом, — задумчиво проговаривает Лин и набрасывает на меня кусок ткани, к счастью, полупрозрачной.

— Я, — говорит, — в борделе это позаимствовал, с ним Зулима иногда для гостей танцует.

В Зулкибаре у нас буквально час на сборы. Лин торопит. Понятно, мы и так достаточно много времени потратили. В итоге берем лишь деньги, мотивируя это тем, что все нужное можно купить на месте, да дорожный мешок, набитый какой-то нетяжелой рухлядью. Мы решили, что путешествовать без поклажи — слишком уж подозрительно.

Шеоннель накладывает на Лина и на себя иллюзию. Легкую, как поясняет он. Просто делает глаза Лина голубыми (оба), а волосы — темно-русыми. Сам же тоже становится достаточно непримечательным шатеном эльфийской наружности.

Через час мы в Шактистане. В каком-то проулке. Я сразу чувствую запах — влажности, гниющих фруктов, пыли.

Лин берет меня за руку. Первая мысль — одернуть, но я душу ее в зародыше. Я же сейчас невольница, не более того. Мое дело — подчиняться.