Невинный обман

– Ничего удивительного. Он ведь любимчик моего опекуна, – быстро ответила Китти. – В остальном же, я думаю, этот малый не промах, как сказал бы мой Фредди. Милая мисс Фишгард! Разве в числе прочих он не покорил своей обходительностью и ваше сердце? Я подозреваю, что он является одним из самых прожженных волокит из числа столичных денди. Общение с ним доставляет удовольствие, но, мне кажется, женщину, имеющую несчастье серьезно воспринять его ухаживания, ждет большое разочарование. Ладно, хватит болтать о всяком вздоре! Фредди желает поскорее представить меня своим родителям и хочет немедленно увезти в Лондон.

– Но, Китти, – удивилась гувернантка, – вы уже знакомы с леди Леджервуд и ее супругом. Лорд приезжал в Арнсайд-хаус по случаю…

– Да, однако с тех пор прошло более года, – возразила девушка. – К тому же у лорда Леджервуда много родственников, полагаю, со многими я вообще не знакома. Помимо этого, мне надо заказать свадебный наряд и… вы же понимаете, мисс Фишгард, лучше навестить Леджервудов прямо сейчас…

Гувернантка согласилась с этим, но все же поинтересовалась у Китти, кто во время лондонской поездки будет выполнять ее обязанности в Арнсайд-хаус.

– Вы, – с лучезарной улыбкой ответила Китти.

Мисс Фишгард, которая до этого старалась не думать о тех неизбежных мытарствах, что выпадут на ее долю в случае замужества воспитанницы, немного приободрилась. Искать себе новое место в столь почтенном возрасте казалось ей делом почти безнадежным. В глубине души женщина даже корила себя за желание подольше остаться при Китти в роли ее наставницы, но мысль стать экономкой в Арнсайд-хаус не обрадовала ее.

– Я буду исполнять роль домоправительницы мистера Пениквика? – едва не перейдя на крик, изумилась она. – Это невозможно, Китти! Вы же прекрасно знаете, как он меня недолюбливает.

– Ерунда, – возразила девушка. – Он любит важничать и хмуро глядит на собеседницу, но, поверьте мне, мистер Пениквик ужасно рассердится, если вы вздумаете уехать из Арнсайд-хаус. Нужно быть твердой в своих намерениях. Мой опекун терпеть не может иметь дело с незнакомыми ему людьми. Если он опять придет в ярость и станет в вас чем-то швырять, вы должны сказать ему, что немедленно уедете из дому, и он тут же образумится. Уверяю вас, этого будет довольно. – Заметив, что лицо мисс Фишгард все еще выражает сомнение, мисс Чаринг добавила уже просительным тоном: – Умоляю вас, милая мисс Фишгард! Он никогда меня не отпустит, если вы тоже уедете из Арнсайд-хаус. Это ненадолго… всего-то на месяц…

Растроганная мисс Фишгард пустила слезу и заявила, что ни при каких обстоятельствах не обманет доверия, оказанного ей милой Китти. Впрочем, вытирая покрасневшие глаза, женщина сочла за лучшее предупредить свою воспитанницу о том, что помолвка с мистером Фредди вряд ли найдет поддержку у мистера Пениквика.

– Дорогая моя, мне необходимо предостеречь вас, – подавляя всхлипы, заявила мисс Фишгард. – Мне кажется, ваш опекун предполагал, что вы выйдете замуж за мистера Джека. От вас же не ускользнуло, как мистер Пениквик разозлился, когда мистер Джек не приехал, поэтому-то и отложил на день исполнение намеченного. Спидл сказал мне сегодня вечером – не то чтобы я обсуждала это со слугами, но они вечно болтают о всяких глупостях, – что мистер Пениквик ужасно беспокоится и не может взять в толк, почему мистер Джек так и не приехал. Боюсь, вы с мистером Фредериком натолкнетесь на возражения со стороны дяди и вряд ли он отпустит вас в Лондон.

Утром следующего дня, когда Китти и Фредди, повинуясь распоряжению мистера Пениквика, предстали пред очи хозяина дома в его гардеробной комнате, старик встретил их вполне приветливо. Спидл, конечно же, не сообщил счастливой паре, в каком настроении хозяин вчера принял эту новость, любезно сообщенную ему слугой. За ночь старик немного поостыл и решил предпочесть лобовой атаке политику в стиле Макиавелли. Утренний визит преподобного Хью Ретрея и последующий за ним разговор невероятно разозлили мистера Пениквика, поэтому он возблагодарил Господа за то, что Китти, по крайней мере, не связала свою судьбу с этим несносным занудой. Кроме того, старику жутко надоели все его родственнички и он горел желанием побыстрее от них избавиться, повелев преподобному Хью передать брату и лорду Долфинтону, что они могут ехать, не утруждая себя формальностями.

Ко времени, когда Китти и мистер Станден, не любивший рано вставать по утрам, пришли в покои мистера Пениквика, старик уже подкрепил свои силы легким завтраком и сидел в деревянном кресле у камина. Одна шаль прикрывала его колени, другая была накинута на плечи. Всем своим измученным, изможденным видом и безвольно висящей «парализованной» рукой мистер Пениквик давал понять, что сегодня он счел за лучшее разыгрывать роль дряхлого старца. Вот только в колючем взгляде его очей не было и тени старческой немощи.

– Ну, дорогая, – произнес мистер Пениквик, – мне сказали, что я должен пожелать тебе счастья в семейной жизни.