Невинный дуэт

— А теперь посмотри, что ты наделал. Спугнул еще двоих потенциальных клиентов. Сегодня ты стоил мне кучи денег, и это начинает меня раздражать.

— Хочешь сказать, ты — проститутка, Ребекка?

Обращение по имени выбило меня из колеи. Уже целую вечность никто не называл меня Ребеккой. Я ненавидела свое имя.

— Ну, отчаянные времена требуют отчаянных мер, хотя едва ли ты что-нибудь об этом знаешь. Мне совершенно не хочется возвращаться в приют. Мы с братом должны платить за аренду, и он сейчас без работы, — я мысленно застонала. Зачем я рассказывала о себе? И почему смутилась? Я никогда ничего не стеснялась.

В глазах Брая промелькнуло сочувствие.

— Не надо, — я вскинула руку, не позволив ему устроить фестиваль жалости. Разумеется, я шутила и не собиралась продавать себя, но увидев реакцию Брая, ничего не могла с собой поделать. Меня подмывало еще немного позлить медведя. — Мне не нужна твоя жалость. Я умею выживать и делала это годами. Хотя тебе все равно не стоило меня увольнять. Мне нравилась моя работа, — ладно, я соврала. Я ненавидела работать в кафе, но ничего лучше у меня никогда не было.

— Я тебя не увольнял.

— Чушь собачья, — парировала я. Он так или иначе был причастен. — Зато теперь ты найдешь мне другую работу, или я буду и дальше усложнять тебе жизнь. Как видишь, у меня появилось много свободного времени, — наверняка в его компании была хоть какая-нибудь вакансия. Бога ради, он владел всем чертовым зданием. И кто знает, чем еще.

— Сколько тебе лет? — спросил Брай.

— Двадцать три.

Судя по взгляду, он ни на йоту мне не поверил.

— Достаточно взрослая, — наконец сказала я.

— Ты действительно продаешь себя? — уточнил Брай и подошел ближе. Он шокировал меня, легко подняв со стула, усадив на свой стол и встав между моими ногами.

— А что? Присматриваешься? — спросила я.

Зачем ему понадобилась проститутка? Пара девочек из приюта зарабатывали деньги, продавая себя. Моя ситуация не была настолько отчаянной, но я понимала их. И не осуждала. Ко мне жизнь не была так жестока, как к некоторым другим. Мне повезло. Пускай мое везение было дерьмовым, но хоть каким-то. Я могла поспорить, что женщины бегали за Браем толпами, и не понимала, зачем ему платить за секс. Кем бы ни была упомянутая Челси, она, вне всяких сомнений, переспала бы с ним бесплатно.

— Нет. Честно говоря, я никогда не торговала собой, но все возможно за хорошую цену. Или в отчаянной ситуации, — замолкнув, я посмотрела Браю в глаза. Он прижимался ко мне, и я почувствовала упершийся в меня твердый член. — У тебя встает от идеи меня купить? Как думаешь, сколько стоит девственность в наши дни? Быть может, я все-таки открыта для предложений.

Брай

Стоя между ног Ребекки и прижимаясь к ней твердым членом, я вцепился в стол по обеим сторонам от нее. Мое тело дрожало от соприкосновения с ней, и я бы долго не продержался. Я еще никогда не был так близок к женщине.

В конце концов, до меня дошел смысл слов Ребекки. Она не только говорила о своей девственности, но еще и выставляла ее на продажу.

— Ты серьезно предлагаешь мне купить тебя? — засомневался я, подумывая принять предложение и чувствуя отвращение к самому себе. Я представил, как войду в Ребекку и сделаю своей. Я не знал, откуда взялись эти мысли. Прежде у меня никогда не возникало подобных порывов. Я всегда мог подавить желание к любой женщине. Но Ребекка отличалась ото всех и не понимала, что дразнила меня.

— Слушай, Ванилька, — вырвала она меня из размышлений, — сегодня ты стоил мне работы, и аренда сама себя не оплатит. Как я вижу, большой парень у тебя в штанах заинтересовался сделкой. Давай поговорим о цифрах. Хочешь предложить?

Чтобы не выйти из себя, я отпустил стол и попятился. Мне нужно было держать дистанцию. Меня не оставляло искушение взять Ребекку, и ее сладкий запах не облегчал задачу.

— Я скажу четко и во второй раз. Я не увольнял тебя, Ребекка.

— Врун, — ответила она и, откинувшись назад, оперлась ладонями на стеклянную столешницу. Ребекка пачкала мой стол и вносила хаос в мое безупречно организованное пространство. Она разгромила офис и перевернула мое расписание с ног на голову.

Моя должность требовала строгого контроля и планирования. Так уж случилось, что я относился к типу А² и начинал беспокоиться, если хоть на минуту отклонялся от графика. Когда ситуация выходила из-под контроля, у меня начинались панические атаки, но в данный момент я был на удивление спокоен. Я чувствовал неистовое желание, столь же чуждое мне, как и сам момент.

— Ты не будешь называть меня вруном, Ребекка, — я тяжело дышал и теперь, отдалившись от нее, попытался сосредоточиться. Наверное, часть крови хлынула от члена обратно к мозгу. Я бы справился. Шаг за шагом. — Сначала ты должна одеться, — сказал я и, наклонившись, поднял с пола рубашку. Я осторожно протянул ее, боясь прикоснуться к Ребекке. И тут же снова попятился, чтобы дистанцироваться от ее притяжения.

— Экстренное сообщение, Ванилька: я не надену твою рубашку. Можешь либо смириться, либо умереть от бешенства. А теперь давай поговорим о моем увольнении.