Невилл Чемберлен

Британская военная система все еще базировалась на реалиях XIX столетия, но XX век нес в себе совершенно новые и угрозы, и способы ведения войны. Первым бороться с устаревшими представлениями начал все тот же генерал Китченер. В августе 1914 года британская армия насчитывала порядка 700 тысяч солдат, тогда как германская — более четырех миллионов. Китченер вдвое увеличил количество военных, но оказалось мало и этого. Всеобщая воинская повинность была введена только к январю 1916 года, и то поначалу касалась холостых мужчин в возрасте от 18 до 41 года. Помимо прочего, солдаты требовались не только для непосредственно боевых действий. Необходима была и так называемая «промышленная армия», то есть рабочие для военных заводов, выпускающие боеприпасы и пр. Над созданием всего этого и предстояло работать младшему Чемберлену.

В январе 1917 года только что назначенный глава Национальной службы направил премьер-министру отчет, в котором настаивал на трудовой повинности для мужчин с 22 лет и на перераспределении призванных на фронт солдат. Но здесь в дело вмешалось военное министерство, которое категорически отказывалось делиться людьми. Национальную службу вообще обошли в решении этого вопроса, когда главы военного министерства и министерства боеприпасов договорились между собой и заключили двустороннее соглашение о распределении рабочих и военных.

Делиться контролем над работоспособным населением абсолютно не желало и министерство труда, в результате чего между ним и ведомством Чемберлена возник устойчивый конфликт. С одной стороны, все признавали необходимость существования Национальной службы, с другой — не только не помогали, но и прямо противодействовали ее эффективной работе. Не говоря уже о том, что против трудовой повинности горячо выступали лейбористы и, разумеется, профсоюзы. Сам Ллойд Джордж также не торопился вводить «трудовую военную повинность». Он мыслил масштабными идеями, одной из которых была его «тотальная война», но что под этим подразумевалось, что должно было включать в себя и каким образом могло быть реализовано — премьер-министра уже не волновало.

Чемберлен же мыслил предметно, практически обдумывал каждый шаг, выдвигал инициативы, раз за разом предлагая правительству новые схемы увеличения рабочей силы за счет трудовых обязательств. Он хотел иметь контроль над трудовыми биржами, полномочия инспектировать фабрики и заводы, чтобы удостовериться в правильном распределении рабочих, но во всем этом ему было отказано, в лучшем случае некоторые его идеи принимались частично. Все, что оставалось Чемберлену, — это агитировать на митингах трудоспособное население идти работать на заводы, чем он небезуспешно и занимался. Но успехи эти были до крайности малы, а Империи требовались все большие и большие силы для победы.

Силы эти — ввиду множества противодействий как внутри Кабинета министров (Кристофер Аддисон, министр боеприпасов, вообще грозил выходом в отставку, если идея трудовых обязательств будет поддержана), так и в других ведомствах — Чемберлен предоставить не мог.

Остин также ничем не мог брату помочь, как помог когда-то в случае с учреждением сберегательного банка. Во-первых, вопрос был слишком масштабным. Во-вторых, отношения между братьями становились все более отстраненными; хотя оба они теперь жили в Лондоне, но виделись редко. В-третьих, и у самого Остина Чемберлена, который был министром по делам Индии, в то время существовало множество своих проблем. В апреле Невилл писал о нем сестре: «Он нечасто говорит о своей работе… <…> но вчера немного открылся. Проблемы индийских реформ теперь выходят на первый план. Факт в том, что русская революция, которая по мрачной иронии была встречена криками одобрения у наших людей, как будто это поможет выиграть войну, отразится на всех неустойчивых умах, и никто не сможет предвидеть ее результат. <…> В Индии уже взволнованы разговорами о «свободе стран», «защите слабых от сильных» и думают, что если русские смогли свергнуть царя, индийцы могли бы «пробудиться» и сбросить «английский хомут». <…> Кто его знает, как это все закончится». На тот момент закончилось это проектом реформ Монтегю-Челмсфорда, согласно которому Индии был бы гарантирован статус доминиона после ряда преобразований. Но Индию ждали в дальнейшем интересные годы, а Остина — отставка. Из-за расследования провала Месопотамской кампании (войны британской стороны, в основном силами индусов, с Османской империей) он как министр вынужден был взять на себя всю ответственность за эту неудачную операцию и в июле оставил Кабинет.