Невидимый противник

— У меня нет секретов, но у меня скопилось достаточно моментов, указывающих на него и просто его обличающих. Кстати, вы обо всех них знаете. Эти разговоры о желании убить Ланцио слышало не менее дюжины людей. Я полагаю, что он делал это с целью сбить с толку правосудие, которое может рассудить, что преступник, готовящийся к покушению, не станет распространяться о своих намерениях. Но в данном случае, мне кажется, он немного переиграл. Я еще раз допросил всех и, собрав по кускам полученную информацию, утвердился в своих подозрениях. Окончательно же меня убедил опыт, проведенный по вашему совету. Я сравнил все записи о правильном перечне блюд, который составил Ланцио. Никто, исключая Берина, не сделал больше двух ошибок.

Он вытащил из кармана связку бумаг и отделил одну.

— Вот записи пяти человек, среди которых был и Вукчич. Четверо из них, включая и вас, сделали по две ошибки. Кто-то одну. — Он засунул бумаги в карман и наклонился к Вульфу. — Берин же угадал только два блюда. Семь ошибок!

Наступило молчание. Глаза Вульфа почти совсем закрылись. Наконец он пробормотал:

— Абсурд!

— Вот именно! — Толман выглядел победителем. — Совершенно невероятно, чтобы в ситуации, когда все на девяносто процентов правы, он угадал только два процента. Это может быть объяснено только двумя вещами: либо он был настолько потрясен убийством, что не смог сосредоточиться на дегустации, либо он был настолько занят самим убийством, что просто не имел возможности провести полную дегустацию и заполнил лист наугад. Очень рад, что могу поблагодарить вас за полезный совет и поздравить с полученными результатами.

— Спасибо. Вы сообщили Берину о результатах проведенного вами сравнения?

— Он был весьма удивлен и не смог объяснить полученный результат.

— Вы сказали, что объяснение может быть одно. Может быть, это чересчур категорично? Есть и другие возможности. Может быть, записи Берина были подделаны?

— Он сам вручил их Сервану и на них стоит его подпись. Они все время находились у Сервана до того момента, как он вручил их мне. Или вы подозреваете Сервана?

— Я никого не подозреваю. Блюда или карточки могли быть перемещены.

— Только не карточки. Берин сказал, что номера стояли в том порядке, как они договорились. Что касается блюд, то кто же разместил их на прежние места после того, как Берин ушел из столовой?

Опять наступило молчание. Вульф опять пробормотал:

— Все равно все остается абсурдом.

— Поймите меня правильно. — Толман еще больше наклонился вперед. — Я местный прокурор, и раскрытие подобного случая сделает мне соответствующую карьеру, но вы ошибаетесь, если думаете, будто бы я выбрал Берина в качестве жертвы. Я… — он остановился и попытался начать снова. — Можете мне поверить, что это тяжелейшая вещь, которую я делал в жизни. Разрешите мне еще один вопрос, вернее, целую серию. Вы имеете следующие факты: первое — Берин сделал семь ошибок, записал их и подписался, второе — когда он занимался дегустацией, блюда и карточки были в том же порядке, что и у остальных, третье — не обнаружено ничего, что могло бы поставить под сомнение этот факт, четвертое — вы давали клятву правительству в качестве прокурора. Должны ли вы были арестовать Берина за убийство и осудить его?

— Я бы воздержался.

Толман в возмущении взмахнул руками.

— Почему?

— Потому что я видел лицо Берина и слышал его разговор менее, чем через минуту после того, как он вышел из столовой.

— Ну, этого я не видел и не слышал. Можете ли вы привести на суде в качестве свидетельства лицо или голос Берина?

— Нет.

— Имеете ли вы какие-нибудь дополнительные данные, которые могут объяснить семь ошибок, сделанные Берином?

— Нет.

— Может быть, у вас есть какие-нибудь данные, доказывающие невиновность Берина?

— Нет.

— Ну, что ж, — Толман опять откинулся на спинку стула. — Откровенно говоря, я надеялся, что они у вас имеются. Я это вывел из разговора с Гудвином.Вы сказали, что, если бы вы были на моем месте, то воздержались бы от ареста. Но какого же дьявола?..

Я не слышал окончания разговора, так как произошло еще одно событие, окончательно нарушившее надежды Вульфа на дневной отдых. Раздался громкий и продолжительный стук в наружную дверь. Я пошел открывать, почти уверенный в том, что обнаружу там двух нью-йоркских визитеров. Однако на этот раз визитеров было целых три — Луис Серван, Вукчич и Констанция Берин.

Вукчич резко сказал:

— Нам нужно видеть мистера Вульфа.

Я пригласил их войти.

— Не угодно ли вам будет подождать здесь?

Я указал на свою комнату.

— Он в данный момент разговаривает с Толманом.

Констанция в ужасе отшатнулась, как будто я вытащил из кармана ядовитую змею. Я сказал:

— Не нужно сильных эмоций. Разве Вульф не может оказать помощь молодому привлекательному парню, которому захотелось поплакаться ему в жилетку? Вот сюда, пожалуйста.