Невидимый

— Это так, — быстро согласился Мильде. — Простите, если я утверждал нечто такое, чего не могу доказать. Просто я предполагал, что вы были мужу верной женой. Не сердитесь, если я ошибся. Я не собираюсь вас недооценивать.

— Вот именно! — ликующе воскликнула Соня. — Я часто встречалась с моим возлюбленным. Возможностей-то было много! Мужа целыми днями нет дома…

— Это верно, я понимаю, — перебил ее Мильде, видя, что она намерена рассказать ему подробности своих мнимых измен. — Пока оставим это. Видите ли, я хочу предложить вам одно интересное дело. Вот вы говорите, что невидимый дядя дома, я же утверждаю обратное. Когда мнения расходятся, люди спорят или заключают пари. Так вот, я хочу побиться с вами об заклад. Хотите? Заключим шуточное пари по всем правилам! Я говорю — его здесь нет, а вы — что он тут.

— Нет, — жестко ответила Соня. — Не надо пари. Вы всегда были добры ко мне. Не хочу, чтоб вы проиграли.

— Ну, пожалуйста! — ласково уговаривал ее доктор. — Посмотрим!

Она опять отказалась. Тогда Мильде стал добиваться, чтоб она открыла, по крайней мере, какие признаки убеждают ее в присутствии Невидимого.

— Я вас не выдам, честное слово! — пообещал он. — Вы не представляете, до чего это мне интересно!

Она рассказала ему то, что мы уже давно знали: она слышит, как дядя Кирилл ходит по дому, а из кладовки исчезает съестное. И хотя по утрам кровать его всегда застлана, все равно он наверняка спит там. А кровать застилает сам — Соня узнала его руку! Один раз она даже ощутила его дыхание на своей щеке…

— Так, так, — кивал доктор, — верю вам, милостивая пани, но мы, доктора, такой противный, упрямый народ… Верим — и все-таки требуем все новых и новых доказательств. На вашем месте я бы, например, все-таки написал в клинику.

— А они не скажут правды! — хихикнула Соня. — Им стыдно, что он от них убежал!

— Тогда, — осмотрительно заметил врач, — если б я захотел узнать всю правду, как оно в обычае у врачей, мне оставалось бы только убедиться собственными глазами. Будь я на вашем месте, я бы сам съездил в клинику!

Логический вывод, столь тщательно подготовленный Мильде, пропал впустую. Ох, что тут началось! Соня впала в истерику, как в тот раз, когда ей сказали, что у нее будет ребенок. Как она неистовствовала, господи на небеси! Хайн метнулся к двери, как и в тот раз, — как же, его овечку обидели! — и мне пришлось изо всех сил удерживать его за полу халата. Но из-за чего же эти вопли и рыдания?

— Знаю я, чего вы хотите! — кричала Соня. — Знаю, что вы задумали! Думаете, я сумасшедшая u хотите отправить меня в сумасшедший дом, как дядю Кирилла! Знаю! Вот так же папа увез бабушку! Наврал ей что-то… Потому-то и вы уговариваете меня ехать! Хотите, чтоб меня там заперли, чтоб я уже никогда не вернулась домой! Конечно, в этом замешан Петр… Он страшный человек! Он на все способен. Хочет избавиться от меня! А я знаю, что сделаю: позову на помощь дядю, он меня в обиду не даст… Дядя Кирилл! Дя-дя Кирилл!!

— Ни с места! — резко бросил я Хайну. — Вам там нечего делать.

— Я знаю, — лепетал он, — но я хочу быть с ней… Мое место с ней.

И внезапно, словно в каком-то озарении, он воскликнул:

— Когда я буду с ней — никто меня от нее не выманит!

Я задумался над его словами и нашел эту мысль выгодной для себя.

— Как знать, может, вы даже гордитесь тем, что вам удалось довести ее до такого состояния, — с горечью сказал Хайн. — Вы, возможно, воображаете, что она так вас любила…

— Этого я не думаю! — возмутился я. — И она не была бы в таком состоянии, если б больше доверяла мне!

— Вам, конечно, не понять, каково отцу слышать все это. Вы спокойны и рассудительны. А я сходил с ума от горя, когда умерла моя жена…

— Соня не умирает, она только больна!

— Не завидую я вам, человек без сердца! Вы бесконечно нищи по сравнению со мной, несмотря на мнимое преимущество вашего хладнокровия!

— Я не теряю надежды, — заносчиво возразил я. — Этого вы не можете отрицать. А здесь скорее поможет тот, кто надеется!

Доктор вышел к нам, когда мы меньше всего ожидали.

— Пойдемте, — торопливо сказал он. — Она теперь плачет. Дадим ей выплакаться. Пошлем к ней эту вашу Кати, а сами сойдем вниз. Там и поговорим.