Невезучие

Колода карт у нас в руках,
Судьба — поведай, не юли,
Кому остаться в дураках,
Кому же — выйти в короли.

Тут ставки слишком велики,
Здесь на кону судьба и честь,
Жизнь не играет в поддавки,
Рок не прощает страх и лесть.

Возможно — ты других сильней,
Смотри, вон туз шестеркой бит,
Любовь подбросит козырей,
За игроками Смерть следит.

Неясны правила игры…
Кому-то случай дарит клад,
А для других — в рядок гробы
Расставит призрачный расклад.

Решайся, выход свой озвучь,
Не отступайся от борьбы,
Ты был когда-то невезуч,
Но избран в Воины Судьбы…

И после этого мы уже не возвращались к вопросу будущего, а говорили о всяких малозначительных повседневных вещах — погоде, природе и прочей чуши. Потому что все главное было сказано, а нужное решение принято единогласно. Отныне мы добровольно становились Воинами Судьбы…

Глава 7

Месть, безусловно, является тем экзотическим кушаньем, которое принято подавать холодным. Под соусом из козней, яда и желчи. Месть Гедрона лла-Аррастига остыла настолько, что давно уже подернулась толстой коркой льда, сформировавшегося из его воистину нечеловеческого терпения. Но сегодня хваленая выдержка этого закаленного испытаниями и невзгодами чернокнижника сдала прежние позиции, приближаясь к прогнозированному и закономерному финалу. Приступ неконтролируемого бешенства, сопровождающегося битьем посуды и истерическими воплями вперемешку с ужасающими проклятиями, постепенно иссяк. Эльф успокоился, привел в относительный порядок свой истерзанный наряд и прибрался в захламленной алхимической лаборатории, заваленной хрупкими останками расколотых колб и реторт. Он даже собственноручно подмел пол, после чего взгрустнул и, свернувшись в клубок, забился в глубины роскошного мягкого кресла, стоящего под утопленным в эркере витражом.

По небу плыли неторопливые облачка, придавая мыслям Гедрона столь же размеренный и плавный характер. Ищущим ответа взором он обвел бескрайнюю небесную ширь, открывающуюся его глазам. Вокруг него царили тишина и холодная, величественная синь. Эта комната для отдыха располагалась не в недрах темного подвала, а на вершине узкой сторожевой башни, в которой даже окна имели форму вытянутых и глубоких бойниц. Башни настолько высокой и уединенной, что ее спокойствие нарушали лишь редкие птицы, осмеливающиеся искать убежища под столь негостеприимным кровом. Из этой комнаты веяло неизбывным злом и изначальной магией, столь же безразличной ко всему сущему, как и простирающееся над башней небо. Место — весьма подходящее для проведения самых страшных и безбожных жертвоприношений. Место — весьма подходящее для свершения мести.

Те мысли, что неизбежно обескураживают любое слабое духом создание, вдохновляют более сильное. Сильная личность всегда понимает преимущество риска и готова рисковать. Смелые замыслы требуют не менее отважных поступков, пусть даже эти деяния направлены во зло… Поэтому чернокнижник перестал сомневаться, расставил на столе хрустальные сосуды, до краев наполненные свежей человеческой кровью, и провел обряд вызова демона-покровителя.

Гранд-мастер величественно вышагнул из сгустков синеватого тумана, клубящегося в самом темном углу комнаты, безразлично зевнул и лениво плюхнулся в загодя приготовленное для него кресло. Он задумчиво облокотился на парчовую спинку и сосредоточил скучающий взор на бледном лице чернокнижника.

— Тоска, — меланхолично протянул демон хорошо поставленным голосом, небрежно поигрывая впечатляющими бицепсами. — Хандра…

Эльф радостно осклабился, еще не отваживаясь верить в собственное везение. Вот это удача!

— Чего лыбишься? — угрюмо рыкнул не расположенный к шуткам гость. — Зачем меня вызвал? Такой интересный сон перебил…

— Разве спать сутки напролет — есть занятие, достойное великого мага? — театрально воздел тощие руки Гедрон. — Ваш удел подвиги, свершения, битвы…

— Нишкни, льстец! — кисло улыбнулся демон. — Это все теория. А на деле — никаких перспектив, никакой карьеры… Одна тоска…

Лла-Аррастиг сочувственно вздохнул:

— Понимаю, соболезную! Могу подбросить пару идей… В обмен на помощь…

Гость заинтересованно приподнял бровь, поигрывая кружевной манжетой рубашки:

— Что за идеи?

— Да вот, — чернокнижник с напускной скромностью потупил глаза, — из Храма Розы доходят интересные слухи…

— Ну-ка, ну-ка, — заинтригованно подался вперед белокурый, с любопытством расширяя золотистые очи, — выкладывай, не томи душу!

Чернокнижник злорадно усмехнулся. Пока все складывалось наилучшим для него образом.