Невезучая

Алекс вошел в дверь. Быстро взбежав по массивной лестнице на второй этаж, где находились семейные покои, он принялся методично открывать каждую дверь. В комнатах вся мебель была накрыта материей, словно дом до сих пор находился в трауре.

Войдя в ближайшую спальню, Алекс обшарил все ее самые укромные уголки. Не обнаружив ни одной живой души, он кинулся осматривать второй этаж. Алекс был так потрясен, что ему казалось, что это не он, а какой-то другой человек, похожий на него, ищет жену. Он тщательно проверил каждую комнату на этаже.

Когда он спустился вниз, до него донесся тихий плач, нарушивший зловещую тишину. Быстро развернувшись, он прошел мимо библиотеки и кабинета. Когда Алекс пересек бальный зал, он очутился в узком коридоре, хорошо освещенном расположенными у самого потолка окнами, выходящими на север. Алекс быстро вошел в галерею.

Клэр лежала на полу перед большим портретом.

Плач стал громче. Недолго думая, он бросился через зал к жене. Каблуки его сапог гулко стучали по деревянным половицам.

Клэр всхлипнула. Свернувшись калачиком, она прижимала руками колени к груди, пытаясь занимать как можно меньше пространства. Она не обратила на Пембрука ни малейшего внимания. Она не вздрогнула и не начала возмущаться, когда он подхватил ее на руки.

– О, Клэр, – пробормотал он. – Что с вами случилось?

Алекс поднял голову и закрыл глаза. Она была в безопасности. Он отнес ее к ближайшему дивану и сел рядом. Она прижалась к его груди, словно маленький ребенок, который искал у него защиты от окружающего мира.

Алекс не знал, что ему делать, как утешить жену. Потому он просто крепко ее обнял. Она сказала ему, что не была во Вренвуде целых четырнадцать лет. Ему следовало догадаться – она приехала сюда из-за своих родителей. Алекс почувствовал острое желание утешить жену.

– Я здесь, – прошептал он, прочистив горло. – Дорогая, вы со мной.

Алексу показалось, что она не обратила внимания на его присутствие. Он нагнулся, поцеловал ее в темя и прижал к груди. Пембрук гладил Клэр по спине и рассматривал портрет, висевший на стене. Он потерял счет времени.

Клэр не переставала плакать, пока совсем не выбилась из сил. Она глубоко вздохнула и вздрогнула в его объятиях. В зале повисла тишина. Алекс откинулся на спинку дивана. Его рубашка и жилет промокли и прилипли к телу. Мышцы рук ныли от напряжения. Когда Алекс нашел Клэр, он тут же успокоился. Если она могла усидеть на таком большом жеребце, значит, она была хорошей наездницей. Даже законченный тупица понял бы, что она приехала сюда, чтобы скорбеть.

Прошло несколько минут, прежде чем Клэр нарушила молчание. Ее лицо опухло, глаза покраснели, словно она не спала несколько дней подряд. Алекс убрал волосы с ее лба и положил ладонь ей на затылок. Аккуратно проведя большим пальцем по ее щеке, он стер остатки слез. Прикосновения к ней в эти секунды были так же важны для него, как и возможность дышать. Более того, он хотел, чтобы Клэр поняла, что он ее не бросит.

– Алекс.

Девушка закрыла глаза. Ее лицо исказилось в гримасе боли и страдания.

Алекс крепче прижал ее к себе. Мало кто в этих краях знал подробности того несчастного случая, когда погибли ее родители. После смерти герцога и герцогини поместье было сразу же закрыто.

– Расскажите мне, что случилось той ночью.

Клэр задрожала. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы заставить себя ответить.

– Я никогда это ни с кем не обсуждала, даже с дядей Себастьяном.

Алекс не хотел расспрашивать ее. Она сама должна была решить, что рассказывать, а о чем умолчать. Он внимательно наблюдал за выражением ее лица, опасаясь, что она снова сорвется.

Клэр была женщиной с характером, и ее сила воли не удивила его. Она встала и подошла к семейному портрету.

– Когда мне было пять лет, отец решил заказать наш портрет до того, как родятся другие дети. Мои родители заводили детей с трудом. Прошло целых три года после моего рождения, прежде чем им снова удалось зачать ребенка. Но у матери случился выкидыш. Дядя Себастьян шутил над ними, говоря, что они чересчур настойчиво стараются зачать наследника. Они, в свою очередь, отвечали, что их усилия не пропадают даром.

– Действительно, это так, – добавил Алекс, заставив Клэр слабо улыбнуться.

– Когда я подросла, мне нравилось снова и снова слушать эту историю. – Клэр посмотрела на портрет. – Мой отец считал, что художник очень удачно написал меня и мать. По крайней мере так мне говорил дядя. Отец заказал копию этого портрета, которую подарил матери.

Алекс встал с дивана и подошел к Клэр.

– А где же оригинал?

Клэр глубоко вздохнула. На ее лице была написана боль, но она держала себя в руках, пытаясь не расплакаться.