Невезучая

А наутро меня ожидал сюрприз. Не успела я умыться, как на пороге возник лорд Адриан. Он с такой нежностью посмотрел на меня, что мне даже стало неловко. Впрочем, я тут же одернула себя — вовсе не с нежностью он смотрел, просто он мне симпатизирует, потому что я единственный человек в доме, с которым можно поговорить, кроме Толика.

— А вы не жаворонок, — заметил англичанин улыбаясь. — Уже половина десятого!

Я глупо улыбнулась, не придумав, что сказать в ответ.

— Маша, у меня к вам есть предложение. Давайте прямо сейчас отправимся на прогулку по Москве!

— Прямо сейчас? — повторила я.

— Ну да, а что же нам, все время дома сидеть, за столом?

— Даже не знаю, — пожала я плечами, — спросите у Толика, он может поехать?

— Толик отказался, сослался на дела, — взмахнул рукой лорд, — поэтому мы с вами совершим променад вдвоем — если, конечно, вы не против!

— Да я не против, — вконец растерялась я.

— Вот и славно, — потер руки лорд, — Толик уже вызвал такси, оно придет через полчаса. Как раз нам хватит времени, чтобы позавтракать…

Разумеется, мы поехали на Красную площадь. Долго гуляли по заснеженной Манежной, рассматривали Мавзолей и Кремль. Потом я завела лорда Адриана в Исторический музей, хотя он все порывался нагрянуть в ГУМ, а затем мы прошлись вверх по Тверской и остановились возле кофейни.

За огромными стеклами сидели люди, потягивали кофе и коктейли, и мы с лордом, не сговариваясь, двинули туда.

Я очень люблю кофейни — в них так одуряюще приятно пахнет свежемолотым кофе, что создается впечатление, будто ты приехал в гости к давно знакомому человеку, поэтому и разговоры по душам всегда лучше получаются в кофейнях, а не в ресторанах.

Попытавшись вспомнить все, что я когда-либо читала об истории или архитектуре столицы, я принялась выкладывать эти сведения Адриану. Он некоторое время покорно слушал, потом вдруг явно заскучал, заказал себе еще один кофе глясе, а мне — пирожное.

— Расскажите мне лучше о себе, Машенька, — вдруг попросил он.

— Ну, это не так интересно, как история Москвы, — засмеялась я и осеклась, встретив его взгляд.

Могу поклясться, что лорд Адриан смотрел на меня ласково, со слишком выраженной симпатией! Впрочем, его взгляд тут же стал вновь безразличным, и я решила, что ошиблась. Нафантазировала. Ну, или он так смотрит, потому что просто меня жалеет — потому что мой Толик такой козел.

Успокоившись, я как-то незаметно для себя рассказала практически всю историю своей жизни. О том, что мне не везло с самого детства, что я работала в библиотеке, словно классическая старая дева, и что моя жизнь наладилась лишь тогда, когда я познакомилась с Толиком.

— А как вы познакомились? — проявил любопытство мой спутник.

— В библиотеке, — ляпнула я. — Толик пришел за книгами…

Лорд Адриан округлил глаза:

— Надо же, Анатолий ходит в библиотеку? А я был уверен, что он вовсе читать не умеет!

Я укоризненно взглянула на него, но, не выдержав, рассмеялась. Что-то лорд Адриан не слишком жалует своего родственника!

— А вы? — спросила я из вежливости. — Как живете вы?

Если честно, я боялась, что он немедленно завалит меня фактами из своей жизни, начнет долго и скучно рассказывать о том, как переселились в Англию его русские предки, как обустраивались, и так далее. Или — что еще хуже — сообщит во всех подробностях, как его прадед зарабатывал свой первый миллион фунтов стерлингов. По мне, все крупные состояния наживаются нечестным путем. И пусть при этом владелец этого самого состояния долго и упорно работает, но изначально его капитал был нажит с помощью обмана. И уж конечно, мне ничуть не интересно, как создавались судоходные верфи или алмазные прииски, или что там у него? Куда более интересна мне личность этого человека, его образ жизни, его душа, наконец. И вот, когда я ожидала скучнейших подробностей про его деньги, он медленно произнес:

— А знаете, Маша, я хочу с вами поделиться своей тайной. Никому ничего не рассказывал, а вот вам почему-то хочу сказать.

— Тайной? Вы меня интригуете…

— Я болен, Машенька. И скоро умру. Вот почему я решил оставить наследство именно сейчас и именно Анатолию — потому что других родственников нет времени искать.

— А что же Толик — не достоин? — обиделась за «жениха» я и тут же ойкнула, наконец-то переварив полученную информацию. — Вы что, и вправду собираетесь умереть? Но вы не выглядите больным!

— Ваша наивность умиляет, — вздохнул мой спутник. — Совершенно необязательно выглядеть больным для того, чтобы умереть!

— То есть как? — опешила я. — Значит ли это, что вы сознательно уходите из жизни?

— Боюсь, я неправильно выразился, — покачал головой англичанин. — Кто в здравом уме захочет уйти из жизни?

— Ну да, — буркнула я, — только сумасшедшие способны на суицид!

Тут мне совершенно некстати вспомнилось, как много лет назад я всерьез раздумывала, каким же образом свести счеты с жизнью — повеситься, утопиться или порезать вены на руках. Было это вскоре после того, как Коля Смолянихин меня бросил.