Невеста Всадника без головы

– Хорошо, – произнес тот, сунув себе в рот таблетку валидола. – Я попросил водителя отвезти Аню и мальчишек в торговый центр, где есть фотомастерская. Сашку сфотографировали сразу. Он – парень взрослый и сразу выполнил все, что велела девушка-фотограф. А с близнецами были проблемы… Сначала Митька испугался фотовспышки и все время закрывал лицо ручкой. Только наведут на него фотоаппарат, он утыкается в ладошки. И так и сяк уговаривали, показывали игрушки, угощали конфетами – не помогало. Сбежались сотрудники соседних отделов – тетки, которые тоже поучаствовали в уговорах. Витька на это дело посмотрел и тоже заголосил, хотя до него еще и очередь не дошла! Это мне потом водитель рассказал. Он же там был. Не помогало ничего, и в этот момент Аня сорвалась – она бросилась к Митьке, дернула его за руку и закричала, что привяжет веревкой к стулу, что терпения больше нет, что из-за пустяка Митька портит ей нервы. На крик Ани отреагировал Сашка. Он бросился защищать брата: «Мама, не кричи на него!»

Вы представляете, какая это была сцена – трое маленьких детей рыдают?!

Аню это еще больше разозлило – она сдернула Митьку со стула со словами: «Все, я буду звонить папе!» Услышав это, Митька заплакал и ползком забрался под какой-то стол, который стоял в фотомастерской. Аня его пробовала вытащить, он не давался, визжал и кричал.

– Постойте! – задыхаясь, прервала рассказ Варвара Сергеевна. – а почему Митька так отреагировал на угрозу позвонить вам? Он что, так боится вас?

– Нет, я всегда спокойно уговариваю мальчишек послушаться маму. И свидетельством моих слов может служить рассказ одной из продавщиц, которая упомянула, что Аня металась между сыновьями и кричала: «Я, значит, монстр, я – ведьма, а папа у нас добренький и хорошенький!»

Как рассказал потом водитель, сбежались не только сотрудники магазина, но и покупатели. Одна из них стала говорить, что с детьми так обращаться нельзя, что нельзя кричать, нельзя швырять в детей одежду. Нельзя их обзывать…

– А что, и это было?

– К сожалению. Аня вела себя безобразно: у мальчиков на руках остались следы – она с такой силой держала их, пытаясь успокоить. Фотографии сделаны не были. Я уехал в Бразилию один.

– Почему вы не позвонили мне сразу?! – всплеснула руками Варвара Сергеевна. – Почему вы мне ничего не сказали?

– Я думал, что это срыв, усталость, нездоровье, нервы, наконец. Я не придал значение всему этому. Но потом, спустя несколько месяцев, у меня состоялась встреча с сотрудниками, которые занимаются проблемными семьями. Кто-то из свидетелей той истории написал заявление. На квитанции, которую успели выписать в мастерской, была наша фамилия. Меня расспрашивали эти люди из органов опеки о поведении Ани в доме, в семье. Я удивился, дал понять, что они не по адресу, а потом… потом я стал внимательнее и обнаружил, что в доме совершенно невозможная для детей обстановка. Варвара Сергеевна, нам надо что-то делать… Этим дамам из опеки я дал от ворот поворот. Они к нам, надеюсь, больше не сунутся. Но поведение Ани вызывает у меня большую тревогу. Я взял на работу еще одну няню, чтобы за каждым мальчиком был присмотр. Ане это не понравилось – она плакала несколько дней, обвиняя меня бог знает в чем. Но я не отступил.

– Почему, почему так долго вы молчали?! Почему я, бабушка, узнаю об этом так поздно? Когда уже столько ошибок совершено?!

– Я виноват… Но… вы же понимаете, я не мог обидеть Аню подобными подозрениями.

– Какими подозрениями?

– Подозрениями, что ее поведение внушает тревогу, в том, что она… ненормальна.

– Что вы говорите такое?! Она просто усталая женщина, у нее были тяжелейшие роды, она полгода лежала в больнице, потом вторые роды – сразу двое детей! Это же понимать надо! При чем тут ненормальность?!

– Я вас понимаю. Я тоже так думаю… Давайте решим, как ей помочь…

– Вы бы еще через десять лет опомнились! – свирепо рявкнула обычно сдержанная при зяте Варвара Сергеевна. – У нее типичный невроз! Ей нужна поддержка…

– Именно поэтому я старался не привлекать внимание, старался, чтобы все это осталось в семье, чтобы она даже не заподозрила, что в чем-то… отличается…

– А кроме этого случая, было ли что-нибудь подозрительное?

– Так, по мелочам…

– Например?

– Вы только не волнуйтесь, вы сами просили меня рассказать…

– Да, да…

– Она, например, может Митьке или Витьке вымазать лицо кашей, если те плохо едят.

– О господи…

– Запирает окна, ставни, двери… Я ее спросил, зачем она это делает. Аня сказала, чтобы мальчишки не сбежали ей назло…

…Этот разговор с зятем Варвара Сергеевна запомнила слово в слово. Потом последовала бессонная ночь и визит в дом Ани.

– Мама, ты приехала?! Вот здорово! – дочь встретила Варвару Сергеевну во дворе. Выглядела Аня неплохо, только похудела сильно.

– Да вот думаю, дай навещу! – мать увидела дочь и чуть не расплакалась. Все услышанное теперь казалось бредом. Аня явно была совершенно здорова.

– И правильно! Пойдем поздороваешься с мальчишками, а потом поедем куда-нибудь, пообедаем…

– А вы одни? – Варвара Сергеевна осмотрелась.