Невеста сумасшедшего графа

- Я.., немного.., не в себе... - выдавила она. - Мне нужно.., проехаться верхом.

- Тебе нужен крепкий чай. Я понимаю, увидев Эвершема, ты испытала шок, но...

- О, лучше бы он никогда не приезжал! - воскликнула Гвендолин, заливаясь слезами. - Хотя это глупо, всегда лучше знать.., факты. А ты сделал меня.., такой счастливой... Я люблю тебя.., и буду любить всегда, не... не важно, что слу-случится...

Она больше не могла говорить и, когда Дориан снял ее с лошади, только прижалась к нему, задыхаясь от рыданий.

- Я люблю тебя, моя радость, всем сердцем, - нежно сказал тот. - Но мне кажется, ты все перепутала.

- Нет, я слышала... Эвершем сказал.., а он знает лучше всех. Он необыкновенный врач. Неизлечима, сказал он. Нибонс был прав, а я ошибалась...

- Конечно, перепутала. - Дориан погладил жену по голове. - И лондонские специалисты, и Нибонс, и Борсон ошибались. Как и я. Ты разбираешься лучше всех.

Я чувствую себя последним болваном, но твой мистер Эвершем сказал, что я в здравом уме, а сотрясение мозга по наследству не передается. Поэтому ты связана со мной и моей чертовой мигренью на веки вечные.

Гвендолин подняла голову и заглянула в его янтарные глаза:

- Ми-ми-мигрень?

- Да, мигрень, - подтвердил он. - Боюсь, провидение сыграло с тобой шутку, Гвен. Ты ехала так далеко, чтобы ухаживать за умирающим безумцем и двигать вперед медицинскую науку, изучая этот необыкновенный случай... - Дориан улыбнулся. - А в итоге оказалась с чрезвычайно здоровым мужчиной, который страдает лишь от скучной головной боли.

Гвендолин откинула у него со лба волосы и, смахнув продолжающие капать слезы, улыбнулась.

- Ну, я все равно тебя люблю.

- Гром и молния.., я бы сказал... Боже мой. Кот, что случилось? О чем она плачет? Никогда ее такой не видел, - лепетал взволнованный Берти.

- Все в порядке, Берти. Твоя кузина ждет ребенка, и это делает ее слишком чувствительной.

- О! Ну.., то есть.., я хотел сказать... О да. Очень хорошо. Действительно. - Покраснев от смущения, Берти погладил ее по голове. Хорошо сработано, Гвен.

- А ты можешь стать крестным отцом. Правда, дорогая?

- Разумеется, крестным отцом станет кузен Берти, - засмеялась Гвендолин и, оторвавшись от мужа, вытерла глаза.

- У тебя будет отличная больница, с прекрасными врачами, которые придерживаются современных взглядов, - сказал Дориан, протягивая ей носовой платок. - А старика Нибонса мы заставим уехать, чтобы не мешал нам и не ссорился с умными людьми. Отошлем его в Ронсли-Холл к моим престарелым родственницам. Если уж собственные снадобья и патентованные лекарства не убили их, то и Нибонс не сможет причинить им вред.

Гвендолин снова засмеялась и вытерла нос, который по цвету напоминал ее волосы. Судя по выражению лица кузена, прическа тоже весьма пострадала.

- Она вся красная и покрылась пятнами, - изрек Берти, подозрительно разглядывая ее.

- Ей нужно время, чтобы.., привыкнуть, - объяснил Дориан. - Получилось так, что Гвен будет связана со мной.., одному Богу известно, на сколько лет. Бедняжка. Она хотела помочь умирающему достойно прожить остаток дней.., а теперь...

- А теперь выяснилось, что Кот страдает только от головных болей, продолжила Гвендолин. - У него мигрень, Берти.

- Мигрень? - недоуменно заморгал тот.

- Да, дорогой.

- Как у тети Клары?

- Да, как у моей мамы.

- И у дяди Фредерика? И у прадедушки Мортимера?

- Да, дорогой.

- Ну, тогда... - Глаза у Берти подозрительно заблестели. - Я знал, что все будет в порядке, я же тебе говорил. Но должен предупредить. Кот, что не совсем в порядке. Прадедушка Мортимер бился головой о стену, так ему было больно. Зато мигрень еще никого не убивала. - Берти похлопал друга по плечу, энергично тряхнул ему руку, обнял Гвендолин и, отчаянно покраснев, выпалил:" - Боже мой, ребенок! Крестный отец! Мигрень!

Ну, я умираю от жажды.

С этими словами Берти заспешил к дому.

***

Час спустя Берти восстанавливал душевное равновесие в ванной, а Дориан, стоя рядом с женой, наблюдал, как исчезает за поворотом старая коляска мистера Эвершема.

- Нужно подарить ему другую, - заметил Дориан. - О людях часто судят по внешнему виду, и молодым врачам приходится нелегко, пока их признают. Роскошный экипаж говорит о процветании, а если люди считают, что врач популярен, то меньше сомневаются в нем.

- Ты обо всем подумал, - заметила Гвендолин. - Снова твоя привычка опекать людей, которая, по-моему, восходит к средневековью, когда хозяин замка должен был заботиться о подданных.

- Ошибаешься. Я всего лишь практичен. Эвершем будет слишком занят работой и строительством больницы, чтобы еще доказывать свою компетентность и ссориться с местными конкурентами.

- Да, дорогой, ты очень практичен.

- Солнце уже садится. Демоны и ведьмы, наверное, прихорашиваются, готовясь к ночному шабашу. Не хочешь прогуляться со мной?

Дориан предложил ей руку и повел в сад. Подойдя к каменной скамье, на которой они разговаривали много недель назад, он сел и усадил жену к себе на колени.

Солнце пряталось за дальними холмами, подсвечивая облака, казавшиеся пуховыми подушками на фиолетово-голубой небесной кровати.