Невеста смерти

Гуров достал нитроспрей и пшикнул Сергею два раза в рот, а потом звонком вызвал стюардессу. Когда та появилась, он попросил ее узнать, есть ли в самолете врачи. Врач нашелся и быстро подошел к ним. Лев уступил ему свое место, и тот принялся о чем-то разговаривать с Левашовым, а потом сказал Гурову и стоявшей рядом с ним стюардессе:

— Я не кардиолог, а терапевт, но и мне понятно, что это инфаркт. Причем не первый. У меня при себе даже фонендоскопа нет, но это точно инфаркт — хрестоматийная картина. Девушка, несите сюда все лекарства, какие у вас только есть, — я попробую ему помочь, чтобы он до Москвы дотянул, а пилоты пусть свяжутся с землей, чтобы «Реанимация» этого человека уже возле трапа ждала. — Стюардесса быстро пошла к кабине пилотов, и врач крикнул ей вслед: — Ножницы захватите! — Потом объяснил Льву: — Шевелить его ни в коем случае нельзя, так что рукава придется разрезать.

— Да делайте что хотите, лишь бы жив остался! — отмахнулся Гуров и очень тихо спросил: — Плохо?

— Очень, — выделил врач, — плохо!

Тем временем девушка вернулась с чемоданчиком с лекарствами и стала помогать врачу, а Гуров отправился к пилотам. В саму кабину ему войти, естественно, не дали, но другая стюардесса вызвала командира корабля, которым оказался солидный мужчина в возрасте. Лев, предъявив ему удостоверение, сказал:

— Человек, которому сейчас стало плохо с сердцем, — очень важный свидетель. Ему цены нет! Пожалуйста, пусть диспетчер в Москве свяжется с генерал-майором Орловым, телефон я дам. Орлов должен все организовать так, чтобы и врачи, и отдельная палата в нашем госпитале были наготове.

— Хорошо, — кивнул тот. — Кстати, «Реанимацию» в аэропорт мы уже вызвали. Только знаете, как бы этому человеку при посадке еще хуже не стало. Я с таким уже сталкивался. Вы понимаете, о чем я?

— Значит, будете садиться так, словно свою беременную жену везете! — огрызнулся Лев.

Он вернулся на свое место, хотя, в общем-то, оно уже не было его — сидевший на нем врач на безмолвный вопрос Гурова только пожал плечами:

— Я делаю все, что могу, а остальное — от бога.

Все места в салоне бизнес-класса были заняты, так что Льву предстояло либо пойти в экономкласс и сесть на место врача, либо провести остаток полета на ногах. И он выбрал второе, потому что не хотел оставлять Левашова одного. А тот продолжал лежать с закрытыми глазами, только вот рукава пиджака и рубашки были уже разрезаны, и на сгибе локтя лежала ватка — ему сделали какой-то внутривенный укол. Лев поминутно смотрел на часы, чтобы узнать, сколько еще лететь до Москвы, как будто от этого время могло пойти быстрее. Потом он поймал себя на том, что мысленно повторяет: «Давайте, летуны! Поднажмите! Скорее! Ну, скорее же! Да пошевеливайтесь же вы!» Подошедшая к нему стюардесса тихонько сказала:

— Командир корабля велел вам передать, что диспетчер аэропорта связался с вашим начальником, и тот обещал все организовать.

— Передайте командиру большое спасибо и скажите, что я извиняюсь за то, что нагрубил ему. Он поймет, — попросил Лев.

Но вот раздалась просьба вернуться на свои места и пристегнуть ремни, потому что самолет наконец-то пошел на посадку. Видя, как Гуров беспокоится за своего спутника, стюардесса даже не стала пытаться отправить его куда-нибудь сесть, и он так и приземлился стоя. Посадка была до того мягкая и плавная, что люди почувствовали только удар колес шасси о землю. Первыми из самолета пошли, как и положено, пилоты, и, когда командир корабля проходил мимо него, Гуров покаянно сказал ему:

— Извини еще раз. Ты большой мастер! Ас!

Тот просто молча кивнул ему и пошел дальше. Не успели пилоты покинуть корабль, как появились врачи и санитары с носилками. Тот врач, что помогал во время полета Левашову, рассказал им, что давал больному и что делал, а санитары тем временем положили Сергея на носилки и понесли на выход. Гуров взял свою сумку и «дипломат» Левашова и последовал за ними. Возле трапа была не только машина реанимации, но и «Волга» Орлова, а сам он стоял рядом с ней и обеспокоенно смотрел на происходящее.

— Я с Сергеем в госпиталь, — бросил ему на ходу Гуров. — Петр, обеспечь нам нормальный проезд, а то с нашим российским автодорожным хамством мы к ночи не доберемся.

— Хорошо, сейчас позвоню, чтобы машина сопровождения нас по дороге встретила, — пообещал Орлов.

— Нас? — удивился Лев.

— Вот именно! Мы за вами поедем — должен же я знать, что происходит, — раздраженно ответил генерал.

Гуров влез в машину «Скорой помощи», где Левашов уже лежал под капельницей и с кислородной маской на лице, но вот глаза его были открыты, и он взглядом показал Льву, что хочет ему что-то сказать. Гуров наклонился к нему и, услышав только одно слово, отодвинулся и удивленно посмотрел на Сергея.

— Багаж?

Левашов в ответ только закрыл глаза, показывая, что Лев его правильно понял.

— Подождите минутку, — попросил Лев врачей.