Невеста Смерти

— Я знаю, что ты любишь меня, мама, но я прошу тебя: не делай резких движений.

На это госпожа Фолкнор ничего не ответила. Молча поднялась с дивана и направилась к двери, даже доброй ночи сыну не пожелала.

После ее ухода шед Фолкнор еще какое-то время сидел на диване, глядя в одному ему видимую точку, потом тоже встал, продолжив расстегивать рубашку. Стянув ее с себя и бросив к сюртуку на спинку дивана, шагнул куда-то за пределы видимости зеркала.

А я так и осталась стоять, прижавшись спиной к холодной стене, не зная ни что мне думать, ни что чувствовать. Конечно, мне стало понятнее, почему госпожа Фолкнор все это время так относилась ко мне. Она считала меня угрозой и собиралась избавиться, как только я выполню свое предназначение.

Радовало, что шед Фолкнор не разделял ее мнения. Или… должно было радовать, но… Боги, мне было обидно и горько. Я сама не понимала почему, пока не призналась себе: я действительно начала влюбляться в него. И думала, что он тоже проникается ко мне какими-то чувствами. Тогда как на самом деле он просто умело манипулировал мной. Я считала его заботу искренним беспокойством, а он делал все, чтобы я влюбилась в него. Конечно, от этого забота не переставала быть заботой, но привкус менялся. Теперь у последних двух дней был металлический привкус крови.

Я не сразу поняла, что прокусила губу, стоя с закрытыми глазами и вспоминая наши разговоры, касания рук, мой неловкий поцелуй, его осторожный, нежный ответ.

— Нея…

Уже знакомый голос прозвучал совсем рядом, вырывая меня из вороха воспоминаний и противоречивых чувств. Почему-то сейчас я разозлилась на Лилию. Она специально привела меня сюда? Чтобы я лучше понимала, что за семейка Фолкноры?

— Нея…

— Да оставь ты меня в покое!

Мой раздраженный крик смешался со всхлипом и все-таки брызнувшими из глаз слезами. Я все еще не до конца понимала, почему мне так больно и страшно, но ничего не могла с собой поделать.

Лилия послушно исчезла, но мне стало только хуже. Я снова осталась в холодном коридоре одна. Куда бы ни ушел Фолкнор, он мог в любой момент вернуться и погасить свет, и тогда я осталась бы еще и в темноте.

— Лилия, прости, вернись, пожалуйста! Помоги мне, — сквозь слезы принялась просить я. — Помоги мне выбраться отсюда. Пожалуйста!

Призрак появился снова, но на этот раз на почтительном расстоянии. Убедившись, что я ее вижу, Лилия поплыла по коридору, а я последовала за ней. Вскоре коридор повернул, и тусклый свет подглядывающего окошка уже не освещал мне путь. Поэтому я не увидела, а почувствовала по пронизывающему холоду, что Лилия остановилась. Она снова коснулась моей руки, и на этот раз я спокойно позволила ей показать камень, на который следовало нажать. Часть стены повернулась вокруг своей оси, вытолкнув меня из потайного коридора в темное помещение. Но здесь уже были окна, на небе за время моих блужданий все же появилась луна, поэтому я смогла различить очертания предметов. Судя по всему, я оказалась в лаборатории. Возможно, в лаборатории самого шеда Фолкнора.

Я торопливо бросилась к двери, выбралась уже в обычный коридор и даже успела преодолеть половину пути к лестнице, когда меня окликнул сердитый голос госпожи Фолкнор:

— Госпожа Веста? Что вы тут делаете? Как вы сюда попали?

Я вздрогнула и резко обернулась, одновременно с этим попятившись назад. Она стояла довольно далеко от меня, но сверлила очень недоброжелательным взглядом. Я не знала, как объяснить ей свое присутствие здесь. И еще меньше мне хотелось дать ей понять, что я знаю о ее планах. Что если Лилии готовили то же самое, а она узнала об этом, и поэтому мать Фолкнора ее убила? Не хотелось бы повторить ее судьбу.

— Я… простите… я заблудилась… — пробормотала я, продолжая пятиться, а потом наплевала на приличия и гордость и просто бросилась бежать. И бежала до самой своей комнаты.

Глава 22

Мне кажется, что до самого рассвета я не сомкнула глаз. Лежала на кровати, забравшись под одеяло прямо в халате, но меня все равно била мелкая дрожь, как будто я никак не могла согреться. Я чувствовала бедром тяжесть револьвера в кармане, но даже не думала вернуть его на место, словно боялась, что госпожа Фолкнор в любой момент может ворваться в комнату и попытаться убить. Умом я понимала, что это едва ли произойдет, пока я не рожу ребенка от ее сына, но страх никуда не девался.

Я не знала, что мне делать. Как быть дальше? Я едва начала считать идею выйти за Фолкнора не такой уж и плохой, когда выяснилось, что мне не собираются оставлять возможность выжить. Может быть, сам Торрен Фолкнор и не хочет моей смерти, но как он остановит мать? Что-то подсказывало мне, что она разбирается в ядах не хуже него, не зря же она преподает нам зельеварение. И что, мне после родов не пить, не есть и не позволять никому к себе прикасаться? Это невозможно. Да и не передумает ли сам Фолкнор ближе к делу?