И вот сейчас эльфийка тащила меня, боясь моего побега. Скорее всего барон дал её чёткий приказ, не упустить его Арин. Но я даже не собиралась убегать, меня мучило любопытство, что же могло произойти. Лаура удивлённая моей покорностью, заподозрила что-то неладное и боясь, что это часть моего хитромудрогоплана, ещё сильнее сжимала пальцы. Дотащив меня до кухни, няня усадила меня за стол к остальным сёстрам и поставила на стол тарелку овсяной каши. Всё время, пока я ела, женщина не спускала с меня глаз.
Я жевала кашу, искоса поглядывая на сестёр. Те были бледными и взволнованными, автоматически поглощая еду. Ткнув в бок локтем сидящую рядом Тассо, спросила:
– Почему отец позвал нас к себе?
– Не знаю, – нервно ответила та. – Скорее всего потому, что ты снова вытворила какую-то глупость, а мы не уследили. Мы ведь как старшие сёстры должны постоянно быть рядом с младшей и не позволять ей проказничать. Но разве за тобой уследишь?! Теперь нас из-за тебя накажут!
Я уже открыла рот, чтобы сказать, что ничего плохого не делала в последнее время. Точнее, отец о моих проделках точно ничего не знал. Но сделать этого мне не позволила няня, которая стукнув по столу кулаком, грозно произнесла:
– Никаких разговоров за столом!
Сёстры подпрыгнули от неожиданности и побелев ещё больше, продолжили орудовать ложками. Каша явно в них не лезла, но спорить с эльфийкой они просто боялись. Атмосфера накалилась, возникло ещё больше вопросов. Равнодушно наблюдая за домочадцами, стала лениво ковырять в тарелке. Держась как можно ближе к двери, няня сверлила во мне дыру, контролируя каждое движение. Я же делала вид, что ничего не собираюсь предпринимать, мысленно просчитывая свои последующие действия. На выручку пришёл закипевший чайник, к которому поспешила Лаура. Воспользовавшись такой удачей, выскользнула из-за стола. К счастью, няня была занята приготовлением чая, а сёстры будучи испуганными до полусмерти, даже не смотрели в мою сторону.
Выскочив в коридор, со всего духу припустилась в кабинет отца. Оказавшись у заветной комнаты, воровато огляделась по сторонам и удостоверившись, что вокруг ни души, приложила ухо к деревянной поверхности. Мне было слышно приглушённые голоса, принадлежавшие матери и отцу.
– Мне совершенно не нравится то, что произошло на нашей земле!
Разгневанный голос отца эхом отбивался от стен кабинета.
– Мало того, что они вторглись на нашу территорию, пытались выкрасть детей, побили мужчин и пытались сжечь дома! Это ни в какие ворота не лезет! Куда смотрят верховные маги?!
Мужчина стал нервно ходить по комнате.
– Милый, успокойся.
Мать всячески пыталась успокоить отца. Было слышно, как она подошла к нему и скорее всего, обняла.
– Мы отправим письмо верховному магу и попросим принять меры.
– Сомневаюсь, что это поможет, – тяжело вздохнул папа. – Уже сколько лет Аскгласс творит подобный беспредел и его никто не наказывает.
– Но почему так? – наивно поинтересовалась моя мать.
– Его просто боятся.
Наступила тишина и я уж было решив, что разговор окончен, хотела постучаться. Но внезапно отец снова заговорил:
– Больше всего меня беспокоит, что Арин была в деревне в то время, когда слуги тёмного мага хозяйничали в деревне.
– Арин?!
Маме явно стало плохо. И теперь мне стало понятно, за что мне предстоит получить.
– Почему ты мне раньше этого не сказал?
– Не хотел волновать.
– Ну почему самая младшая дочь нам доставляет столько хлопот, – сокрушалась моя несчастная матушка. – Иногда мне кажется, что её стоит запереть в самой высокой башне до восемнадцатилетия, для её же безопасности. А потом сразу же выдать замуж.
– Я давно об этом думал.
У меня внутри всё похолодело, моя свобода была в большой опасности. Если это предложила всегда защищающая меня мать, то дела совсем плохи.
– Но меня беспокоит не только Арин, – продолжил тем временем отец. – Старшие девочки тоже в опасности, вдруг их смогут похитить.
Услыхав это, мама горько заплакала.
– Не волнуйся милая, я не дам такому произойти.
– Но как мы сможем их защитить? Всех запрём в башнях?
– Нет, отдадим в монастырь.
– Но откуда мы возьмём столько денег? Обучение в таких местах стоит недёшево, а нам придётся платить за троих.
– Я всё продумал. Правда нам придётся продать кой-какие ценные семейные реликвии, но оно того стоит. Для меня безопасность девочек стоит на первом месте.
– И что у нас ценного осталось? Мы ведь давным-давно продали все драгоценные украшения и столовые приборы.
– Есть ещё несколько ценных книг и артефактов, – тихо папа. – Те, которые достались мне от деда.
– Но ведь он просил сохранить их в семье.
– Помню, но наши девочки дороже всех драгоценностей на свете.