Невеста принца

Рэнд перевел дыхание. Наверное, это была неблагодарность, но он решительно не питал добрых чувств к человеку, который подавал Джоселин пусть даже смутную надежду на расторжение их брака.

— Я ценю вашу информацию, Алексис, но мы с Джоселин вполне довольны нашим союзом, невзирая на обстоятельства, при которых он был заключен.

Джоселин издала какой-то сдавленный звук, который можно было расценить и как фырканье, и как кашель, и прикрыла рот рукой. Рэнд метнул на супругу возмущенный взгляд, но она только улыбнулась в ответ и снова обратилась к Алексису:

— Найджел прав, ваше высочество, независимо от обстоятельств, сопутствующих браку, в этой стране он считается незыблемым. По большей части. Но, тем не менее, — она протянула Алексису руку, — я признательна вам за столь великодушное предложение.

Алексис поднес руку молодой дамы к губам и пристально посмотрел ей в глаза.

— Это — меньшее, что я готов сделать для вас.

Рэнд стиснул зубы и еще раз поздравил себя с тем, что не поддался импульсу и не двинул Алексиса в его улыбающуюся физиономию.

— А теперь, — Джоселин медленно отняла руку, — расскажите еще немного о вашей семье. Я видела портреты дедушки и бабушки Рэнда, но о прочих ваших общих родственниках мне ничего не известно.

Алексис пустился в подробное повествование о долгой и благородной истории королевской семьи Авалонии. Рэнд едва слушал и только время от времени позволял себе рассеянный кивок или междометие. Его внимание было сфокусировано на жене.

Сегодня вечером Джоселин надела еще одно из этих проклятых старомодных платьев, которое утягивало талию до таких невероятных размеров, что мужские пальцы могли свободно заключить ее в кольцо, и почти не прикрывало восхитительной груди. Она кокетничала, щебетала и шутила в той манере, которую, по ее словам, практиковала с детства.

Она была великолепна, выглядела и держалась как принцесса волшебного королевства, как воплощенная мечта мужчины. Трудно было винить Алексиса за беспокойный блеск в глазах.

Впрочем, этого следовало ожидать. На такую очаровательную женщину, как Джоселин, станут заглядываться многие мужчины. Уже заглядывались. И это будет и впредь так же раздражать его.

Но все же другие мужчины — не то что Алексис. С ними Джоселин не связывала свои надежды на будущее.

Но черт возьми, она — его жена! И он не намерен уступать ее кому бы то ни было.

И вот под аккомпанемент серебристого смеха к Рэнду пришло понимание того, что чувство, терзавшее его изнутри, было не чем иным, как самой обыкновенной ревностью. Он испытал его впервые и нашел крайне неприятным. Но, наверное, оно знакомо каждому мужчине, который неравнодушен к собственной жене. А он был неравнодушен к Джоселин в большей степени, чем мог себе это представить.

Возможно — только возможно, — что это была любовь…

Ему пришло в голову, что это неплохое начало для семейной жизни. Алексис что-то сказал, Джоселин ответила кокетливой улыбкой и трепетанием ресниц. Рэнд скрипнул зубами. Но прежде чем он убедится в своих чувствах, следовало помириться с ней. Придется прояснить непонимание, которое возникло между ними сегодня утром, убедить жену, что нисколько не раскаивается, связав с ней жизнь.

И втолковать ей, что никогда не отпустит ее от себя.

— Прежде чем ты начнешь говорить, я хочу еще раз извиниться перед тобой, — раздался сзади голос Рэнда.

Джоселин сидела на подоконнике и смотрела сквозь очки на звездное небо. Оно было великолепно. Джоселин не переставала сожалеть о тщеславии, которое до сих пор мешало ей любоваться этим изумительным зрелищем.

— Джоселин?

Она услышала, как муж закрыл за собой дверь, и повернулась к нему.

— Всего лишь раз, Рэнд? Я полагала, ты должен мне дюжину извинений, никак не меньше.

— Всего дюжину? — Он сделал по направлению к ней несколько неуверенных шагов, держа одну руку за спиной. — Тогда дела обстоят много лучше, чем я ожидал.

Она уже решила простить ему почти все. Конечно, могло быть и так, что она просто обманывала себя, но сама Джоселин находила это маловероятным, В конце концов, несмотря пи на какие утренние высказывания, поведение Рэнда за столом свидетельствовало о многом… Неприязненные взгляды, которые ее муж бросал на Алексиса, сурово сжатые челюсти Рэнда, его откровенная ревность, категорический отказ даже рассмотреть предложение кузена — все укрепило уверенность Джоселин в том, что она ему небезразлична. Осталось только заставить его осознать это!

— И на этот раз… — Он вынул из-за спины руку, в которой держал пышный букет белых роз из замкового сада, и протянул Джоселин. — Я пришел подготовленным.

Джоселин некоторое время пристально смотрела на мужа.

— Ты это всерьез?

— Сознаю, что здесь уместна была бы еще и ценная безделушка, но в данный момент я располагаю только…

— Нет, — фыркнула она. — Я не о том, как ты подготовился. Я о том, что ты сказал сегодня утром!

Рэнд сдвинул брови. Он явно не понимал, какое из его высказываний, полуправдивых или полностью лживых, она имеет ввиду.