Невеста поневоле

Они прибыли вчера в усадьбу в самый разгар дневной жары. От шоссе ответвлялась неширокая, усаженная рододендронами дорога, которая оканчивалась высокими воротами чугунного литья. За воротами начинался сад со множеством фонтанов, в глубине которого виднелось высокое белоснежное здание с башенками, балконами и арками, выстроенное в мавританском стиле.

Машина остановилась на заднем дворе, и тут же к ним подбежал пожилой мужчина. Он заговорил с хозяином очень быстро и негромко, так что Айрин почти ничего не разобрала.

— Доктора-то вызвали, — скороговоркой произнес старик, — да только он еще не прибыл. А машину вы оставили под Толедо?

Айрин поджала губы. Видимо, все работники хорошо знают о том, что для графа — машины, прежде всего.

— Небольшая авария, — хмуро ответил Мигель. — Не беспокойтесь, Антонио, со мной все в порядке, — добавил он, заметив озабоченный взгляд дворецкого.

Айрин стояла, сжав зубы. За всю дорогу граф ни разу не поинтересовался ее самочувствием, а она, естественно, была слишком горда, чтобы признаться, как ей плохо. Перед глазами все плыло от жары и головной боли. Господи, да сколько же можно разговаривать? Они стоят тут уже целую вечность!

Наконец, наговорившись, граф и Антонио направились в дом. Айрин, с трудом передвигая ноги, шла позади. Огромный холл встретил их долгожданной прохладой. Антонио тут же исчез в одной из многочисленных боковых дверей. Не потеряться бы тут, мельком подумала Айрин. Следуя за графом, она прошла через несколько обширных кабинетов и гостиных. Все комнаты были обставлены с большим вкусом — очень просто и неброско, но сразу было видно, что здесь нет ни одной случайной или дешевой вещи.

Поднявшись по мраморной лестнице на второй этаж, они встретили уже поджидавшую их Тересу — жену Антонио, служившую здесь экономкой, — и, в конце концов, добрались до детской половины. Назвать это просто детской у Айрин не повернулся бы язык, поскольку сюда входило несколько комнат — таких же огромных и обставленных такой же дорогой и взрослой мебелью, как и гостиные. Как может себя чувствовать здесь маленький мальчик? — с раздражением спросила себя Айрин.

В этот момент из ближайшей двери выскочила молоденькая перепуганная девушка, неловко прижимающая к себе плачущего ребенка.

Айрин хватило одного взгляда, чтобы понять, что ни девушка, ни ребенок не были в восторге друг от друга. Не ожидая разрешения или приказа, она быстро шагнула вперед и забрала малыша у девушки. Почувствовав надежные умелые руки, он почти сразу же замолчал.

Судя по запаху, ребенка только что тошнило и он явно нуждался в перемене ползунков. Личико покраснело и припухло от слез, лобик был горячим.

Поворачиваясь к Мигелю, Айрин успела заметить, как он сделал сначала шаг вперед, как бы намереваясь забрать у нее малыша, но затем, глянув на свой безупречно чистый костюм, тут же отступил назад. Девушка подавила насмешливую улыбку. Ну конечно, ему очень важно не испачкать пиджак — особенно, если учесть, что граф способен в любой момент купить дюжину костюмов от самых модных модельеров.

Затем Айрин перевела взгляд на притихшего ребенка и сердце ее защемило от жалости и нежности. Никогда больше, поклялась она мысленно, этот малыш не будет одиноким, и заброшенным, и лишенным ласки.

Все эти чувства ясно отразились у нее на лице. Да у них любовь с первого взгляда, подумал Мигель, изумленно глядя на Айрин, прижимающую к себе Федерико.

Тем временем девушка, — как стало ясно из обращения к ней графа, ее звали Пилар, — ломая руки и сама чуть не плача, сбивчиво что-то лепетала, пытаясь объяснить, что случилось. Странно, что такой богатый человек, как граф, не смог подыскать более опытную няню, рассеянно подумала Айрин и, не вслушиваясь больше в разговор, прошла в дверь, из которой только что появилась Пилар.

Перед ней открылась комната, большая и хорошо обставленная, но только чрезвычайно захламленная. На полу валялась гора грязного детского белья, повсюду стояли использованные бутылочки и мисочки. Поморщившись, Айрин двинулась в ванную, прилегающую к комнате, и тут же одной рукой включила теплую воду, чтобы искупать Федерико. На другой руке она по-прежнему держала малыша, доверчиво прижимавшегося к ее плечу.

— Дайте его мне.

Айрин вздрогнула от неожиданности — за шумом воды она не услышала, как вошел граф. Ребенок, почувствовав ее испуг, снова заплакал, и она неуверенно замерла, не зная, стоит ли отдавать ему малыша. Но Федерико, увидев Мигеля, неожиданно замолчал и с улыбкой протянул к нему ручки. При виде этого у Айрин снова защемило сердце. Но что удивило ее больше всего, так это то, как умело и уверенно граф держал своего маленького сына на руках, покачивая его и приговаривая что-то ласковое, пока она готовила ванну.

— Может быть, у мальчика заболел животик оттого, что еда плохо усвоилась, — заметила Айрин, раздевая малыша и сажая его в теплую водичку. — Такое бывает у младенцев, и скоро все пройдет. А может быть, у него режутся зубки. Но, конечно, осмотр врача необходим.