Невеста по ошибке

         Генриху все сильней хотелось биться головой о стену в приступе отчаяния. Он брал в род милую тихую девушку! А кого ему подсунули?! Если бы он только знал о пророчестве, никогда бы не женился!

         Но в том-то и заключалась загвоздка: пророчество, сделанное сразу же после рождения ребенка, выдавалось его ближайшим родственникам и от самого ребенка держалось в тайне. Сбудется – хорошо. Не сбудется… Что ж, еще лучше. Пророчества сбывались с вероятностью девяносто девять процентов. И Генриху снова не повезло: он не попал в тот единственный и такой желанный процент!

         - До бала ни ты, ни я все равно ничего сделать не сможем, - вытерпев третий виток ругани, произнес Генрих. – Только там все и решится. Не так уж много времени осталось.

         - В вашей библиотеке есть книги о драконах и их реликвиях? – задумчиво спросила жена.

         - Хочешь поискать данные о кулоне? – догадался Генрих. – Вряд ли что-то будет. Драконы – самая закрытая раса этого мира. Все, что о них известно, может уложиться в десяти-пятнадцати предложениях.

         - Попытка не пытка, - жена поднялась, потянулась. Генрих почувствовал начинавшее нарастать желание. – Справка есть?

         На этот раз выругался Генрих.

         - Здесь магия, - отрезал он.

         - А мне в жизни никогда не везло, - нахально пожала плечами жена. – Откуда я знаю, что тут у вас половым путем передается.

         Она намеренно выводила его из себя, теперь Генрих отлично это видел. Что ж, в эту игру можно было играть вдвоем.

         - Не в справке дело, - он ощерил зубы в улыбке. – Скажи лучше, что постельных игр ты боишься так же сильно, как и полетов. Будь честна хотя бы с собой.

         Многолетняя школьная дрессура приучила Иру держать удар и не медлить с ответом. Покажешь слабость – и ученики, и учителя съедят, не заметив. Поэтому в ответ на абсурдное заявление мужа Ира только согласно кивнула:

- Боюсь. Я вообще всего боюсь. По мне видно, правда же? Трусливая такая.

- Серьезной быть ты тоже боишься? – заломил бровь супруг. – Всегда язвишь и ухмыляешься. Это такая защита от всех вокруг?

         - От кого защита? – изумленно спросила Ира. – От мужа, не знающего, что такое ответственность, и спящего с каждой юбкой? От детей, которых вымуштровали так, что они лишнего слова сказать боятся? От слуг, что вечно «в мыле»?

         - От всего мира, - отрезал муж.

         «Ты, Ирка, боишься мира, потому и болтаешь слишком много. Защитная реакция на стресс», - заявила как-то Ире приятельница, психолог с несколькими дипломами. Ира тогда ее послала, правда, вежливо. А теперь, услышав подобные фразы из уст мужа, изумилась: да что за чушь?!  Кого она боится?! Эти двое что, сговорились?! Но то-то и оно, что «эти двое» знать друг о друге не знали…

         - Прям сеанс психоанализа, а не милое общение супругов, - фыркнула Ира.

         - Не знаю, что это, но вижу, что прав.

         - Ну да, ну да. С вашим опытом, лерн Генрих, вы, конечно, правы. Столько-то лет изучать женщин. Во всех позах.

         - Девственница. Поэтому и стерва. Хочешь стать женщиной, но боишься.

         Ира сверкнула глазами. В душе начало подниматься раздражение. Да что этот кошак о себе думает?!

         - Кого боюсь? – она решительно шагнула к мужу. – Тебя, что ли? – первый раз за все время общения она назвала супруга на «ты», но из-за бушевавших внутри чувств даже не поняла этого. – Да что ты…

         Он стоял слишком близко. Ира даже не поняла, как все случилось, но этот наглый кошак вдруг наклонился и впился своими губами в ее губы, заглушая слова, не позволяя Ире высказаться.

 ***

Эту наглую выскочку просто необходимо было поставить на место. И Генрих решил вопрос радикальным методом: впился ей в губы, заставляя замолчать. Да и, в конце-то концов, жена она ему или нет?! Как ни странно, она ответила, не сразу, правда, спустя две-три секунды после начала поцелуя, но все же. Ответила неуверенно и все же с желанием. Генрих, знавший за свою жизнь множество женщин, почувствовал это, и желание, впервые появившееся при ее потягивании, усилилось.

         - Не боишься? – чуть отстранившись, насмешливо уточнил Генрих.

         - Рискни, - тяжело дыша, заявила жена.

         О, Генрих риск любил, правда, исключительно в любовных делах.

         Мысленный приказ домашней магии, и вот уже они оба без одежды лежат на подготовленной для сна постели. Молодое женское тело, желавшее мужских ласк, заводило Генриха еще сильнее, чем мысль стать первым у девственницы из другого мира.

         Генрих гладил небольшие бугорки грудей с затвердевшими розовыми сосками, спускался к животу, затем – ниже. Когда он впервые накрыл ладонью промежность, жена, до этого чуть постанывавшая рядом, вздрогнула.

         - Опять боишься, - выдохнул Генрих.

         - Не дождешься, - пробормотала она, и ее рука оказалась на его уже и так возбужденном члене.

         Генрих хмыкнул. Его пальцы проникли в ее промежность и начали ласкать половые губы и клитор. Жена, словно в ответ, как казалось Генриху, чуть вызывающе, поглаживала его член и яйца.

         Когда оба достаточно возбудились, Генрих аккуратно вошел в нее, дал возможность привыкнуть и начал двигаться, постепенно набирая обороты. После первой боли, необходимой, но, как надеялся Генрих, несильной, жена, тяжело дыша, приноровилась к его темпу.