Невеста для тёмного ректора

Останавливается у перил, убрав руки в карманы брюк. Он без камзола, в белоснежной рубашке и шёлковом сером жилете. Луна освещает его статный силуэт с ровной прямой спиной.

Не давала повода, ни при чём, передразнивает он меня, глядя на звёзды. Гаргулья не захочет гаргул не вскочит. Я не слепой, Лианда, и не твой ровесник, которому легко пудрить голову хлопаньем наивных глазок. Я видел, КАК он обнимал тебя, ГДЕ были его руки. Я видел, как ТЫ смотрела на него во время танца, улыбалась ему. Я видел, как ты с ним целовалась.

Я…

Молчи! рявкает он, и я осекаюсь. Я видел достаточно! Все видели. И, знаешь, что? С меня хватит.

Сетмит сам виноват! прихожу в себя и пробую защищаться. Только он! Почему бы тебе не спросить с него?

Серьёзно? усмехается лорд Грейвуд, я вижу его белоснежные зубы в неясном свете луны и чёткий профиль, затем он отворачивается снова. Предлагаешь мне разбираться с мальчишкой? Вызвать его на магический поединок? Или сразу отчислить? Сегодня его, завтра ещё пару-тройку других, с кем тебе вздумается флиртовать? Я похож на оленя, Лианда?

Стою, словно приросшая к полу. В горле стоит комок обиды от несправедливых обвинений, но он так уверенно всё это преподносит, что я и сама начинаю во всё это верить.

Слышу какой-то шелест, но не вижу его источника.

Это с самого начала была дурная затея. Не знаю, на что я рассчитывал, думал, сможем поладить, горькая усмешка и звук рвущегося пергамента. Глупо, да?

Нет! Не глупо! Не глупо! Кричу внутри, а вслух молчу, не могу и рта раскрыть. Я будто оцепенела. Всё, что я скажу сейчас бесполезно. Он всё решил на мой счёт.

И его последующие слова подтверждают эту мысль.

Я ошибся на твой счёт. С чего-то решил, что возраст не показатель и что ты особенная, но это не так.

Он разворачивается и подходит ко мне, застывшей неподвижным изваянием. Стою, обхватив себя за плечи и опустив голову. Он возвышается надо мной. Высокий, грозный, уверенный.

Прозвучало много неприятного, но я всё равно верю, что мы сможем поговорить, когда успокоимся. Всё можно решить, исправить. Так думаю я, пока он не добивает словами:

Ты обычная пустышка, Лианда, каких тысячи, похожих одна на другую, в своей милой заурядности. Порхаешь бездумно мотыльком от лампы к лампе, ища, где магия богаче и ярче, пока не иссушишь свои резервы и не спалишь дотла свои крылышки. Хотя о чём это я, разве ты поймёшь? У тебя даже магии нет. Полный ноль.

Он пересекает террасу и замирает возле двери, за которой звучит громкая музыка, где тепло и весело. Не то, что здесь, в ледяном склепе под морозным небом.

Наш брачный договор расторгнут, твой отчим получит компенсацию. Можешь делать, что хочешь: вернуться в зал к своему парню, уехать домой или и дальше продолжать тужиться с магией мне больше нет до этого дела. Надеюсь, я выразился предельно ясно. Прощай, Лианда.

На секунду музыка усиливается и бьёт в уши, но в следующий миг снова стихает. Я одна на террасе. Совсем одна.

Делаю несколько шагов к краю балкона, но ноги вдруг перестают держать. Обессиленно оседаю на насквозь промёрзший каменный пол, который холодом обжигает бедро сквозь тонкую ткань платья.

Наконец-то даю волю слезам. Почему я плачу? Ведь я так мечтала о том, чтобы избавиться от этого брака! Так желала этого! Сделала невозможное!

Тогда почему…

Горячие ручейки слёз текут по холодным щекам, я их раздражённо стираю и шмыгаю носом. Нащупываю кончиками пальцев клочки пергамента на полу. Комкаю их и подношу к глазам.

Поворачиваю так, чтобы свет луны падал на текст. Так и есть, это наш брачный договор. Разорванный на мелкие кусочки.

Это не шутка. То, о чём я мечтала сбылось. Я снова свободна.

Не знаю, сколько проходит времени, пока я сижу на полу и жалею себя. Холодный ветер обдувает щёки, высушивает слёзы и успокаивает.

В голове крутятся обрывки недавнего разговора с лордом Грейвудом.

Ты обычная пустышка, Лианда, каких тысячи, похожих одна на другую…

У тебя даже магии нет. Полный ноль.

У тебя даже магии нет. Полный ноль.

Пустышка. Ноль. Пустышка…

На смену обиде вдруг приходит злость. Трясущимися руками собираю с пола обрывки пергамента, которые ветер не успел разнести. Не обращаю внимания на то, что нещадно царапаю ногти.

Сминаю клочки. Всё-всё, что нашла. Встаю на ноги, прихрамывая, подхожу к балконному ограждению и со всей силы швыряю листочки как можно дальше. Ветер тут же подхватывает их и уносит прочь в темноту.

Провожаю взглядом исподлобья, как жалкие остатки моей сорванной свадьбы скрываются во мгле.

Насухо вытираю щёки.

Новые туфли жутко натёрли. Снять бы их… Рано. Вечер только начинается.

Разворачиваюсь и иду обратно туда, откуда доносится музыка, на этот раз какие-то весёлые деревенские мотивы.

Я рада, что мозоли жгут пятки и пальчики ног. Эта незатейливая боль помогает забыть о боли другой, много более глубокой и ранящей. Не думать об этом.