Невеста-девственница для итальянца

Значит, вот что такое замужество. Мужчина и женщина спят в одной постели, пользуются одной ванной. Опал внимательно изучила его вещи. Бритва с серебряным лезвием. Антиперспирант. Флакон одеколона. Зубная щетка. Немного. Опал задумалась. Что ей известно о мужчине, с которым она связала себя узами брака? Главным образом то, что ему принадлежит одна из наиболее успешных гостиничных сетей в мире и что он, мягко выражаясь, привык получать то, что хочет. Не говоря уже о том, кого он хочет.

Еще несколько минут, и она наверняка узнает больше — хочет она того или нет.

Опал вздохнула. Надо принять душ, и головная боль пройдет окончательно.

Она сняла украшения — опаловое ожерелье и серьги, которые подарил Доменик, и диадему своей матери, — после чего сбросила платье. И уже почти полностью смыла макияж, как вдруг почувствовала знакомые судороги в животе. На несколько дней раньше… Она переволновалась из-за всего, что с ней происходило, и это подействовало на ее организм.

Теперь можно больше не думать о брачной ночи. Ее губы тронула еле заметная улыбка. В некотором роде это даже забавно, хотя вряд ли Доменик с ней согласится.

Несколько минут спустя Опал стояла под мощным напором двух струй воды и чувствовала, как тепло проникает в ее кожу, как уходят напряжение и настороженность и усталая плоть расслабляется.

Райское блаженство. Еще совсем немного, и она выйдет, но пока что доставит себе удовольствие и постоит под душем, закрыв глаза и подставив лицо потоку воды, придающей ей свежести и сил. Наконец-то она забудет о страданиях, которые перенесла сегодня. И перестанет трепетать перед предстоящей ночью.

— La sirena. Русалка.

Голос Доменика развеял ее мечтательное состояние. Опал открыла глаза, пытаясь прикрыть руками обнаженное тело. Она повернула голову и увидела Доменика сквозь прозрачные стеклянные двери. Он прислонился к туалетному столику, положив руку на галстук-бабочку. Дернул за галстук раз, другой, и тот развязался. Еще один рывок, и галстук выскользнул из-под воротника и, кружась, опустился на пол.

— Моя русалка.

Опал ахнула, моргая из-за капель воды, повисших на ресницах. Ей хотелось убежать и спрятаться. Ее нагота нисколько его не смущала. Она-то полагала, что наденет ночную рубашку, ляжет на гладкие, атласные простыни, укроется и выключит свет. Неужели он так все и задумал и именно поэтому позволил ей пойти в номер первой — чтобы помешать спрятаться в постель и не дать себя разглядеть?

— Я уже заканчиваю, — еле слышно произнесла Опал. — Пожалуйста, дай мне полотенце.

— Не беспокойся, — сказал он. Теперь его рука касалась пуговиц рубашки, расстегивала их одну за другой. — Я сейчас к тебе присоединюсь.

Доменик, должно быть, шутит! Вряд ли он собирается войти.

— Я слишком задержалась. — Опал сделала шаг назад, надеясь оказаться поближе к полотенцам. Как долго он за ней наблюдает?

— Оставайся там.

Опал уставилась на него, собираясь возразить. Конечно, они муж и жена, но она все же имеет некоторое право на личную жизнь. Но, поймав его взгляд, Опал промолчала. Он сбросил рубашку, и его обнаженная оливковая кожа заблестела при свете лампы. Она увидела широкие плечи и мощный торс. Темные соски и еще более темные завитки волос на груди.

Внезапно Опал впервые в жизни испытала искушение. У нее была причина сердиться на него, много причин. Но это не мешало ей искренне восхищаться его телом. Он был фантастически красив, и она желала коснуться его, прижаться к нему, желала так, что теряла рассудок.

Руки Доменика легли на ремень. Опал перевела на них взгляд и заметила, как играют мускулы его живота, а пальцы расстегивают пряжку. Девушка сглотнула, когда ремень упал на пол.

Он раздевается. Для нее.

Опал охватила паника. Прикрытые ладонями груди поднимались и делались тверже, соски реагировали, их чувствительность становилась сильнее, по мере того как внутри ее тела разгоралось желание, от которого у нее оцепенели руки и ноги.

Его руки расстегнули пояс брюк. Опал увидела линию темных волос, спускавшуюся от пупка. Когда он расстегнул молнию на брюках, у нее перехватило дыхание, и она отвернулась, чувствуя, как пылают щеки.

Судя по звукам, раздававшимся у нее за спиной, Доменик снимал брюки. Они упали на пол, и секундой позже Опал услышала шелест шелка.

Стеклянная дверь распахнулась за спиной Опал. И она сделала глубокий вдох, пытаясь собраться с силами.

Боже, что же сейчас будет!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Доменик обнял ее за плечи, и Опал задрожала, когда он оказался рядом с ней под водопадом.

Она старалась вести себя по возможности спокойно, казаться осведомленной, но ничего не получалось. Его тело прижималось к ее телу, он испытывал желание; у нее учащенно бился пульс, и она была в панике.

— Нет, — сказала Опал. — Мы не можем…

— Повернись, — перебил он ее. В его голосе было нечто особенное, и она слушала как завороженная, не двигаясь с места.