Невеста Аллаха

– И называют они себя красиво – невесты Аллаха. Из-за этого, наверное, и версия возникла.

– Название тут ни при чем. Невесты, невесты…

Полковник остановился около стола и склонился над рисунком.

– А где еще молодожены собираются?

– Мотаются по городу. Раньше к вечному огню ходили, сейчас в парке Победы многие останавливаются. По набережным ездят. Везде, где красиво.

Григорьев по-прежнему смотрел на рисунок. Его внимание привлек нечеткий вытянутый овал, изображенный позади невесты поперек листа. Он уже не первый раз думал о нем. Полковник подозвал Буркова, ткнул в овал:

– А это что, как думаешь?

– Не знаю. Лежащее яйцо какое-то.

– Это что, символ? Невеста. Сзади нее яйцо. Намек на продолжение рода?

– Вряд ли. Про яйцо я просто так сказал. По краям какие-то вертикальные палочки. Яйцо на ножках. На тазик тоже смахивает.

Зазвонил мобильный телефон. На дисплее высветился неизвестный абонент. У Григорьева сразу мелькнула тревожная мысль о дочери. Сейчас идет ее бракосочетание. Он приложил трубку, тихо спросил:

– Что-нибудь случилось?

– Случилось, – ответил незнакомый голос.

Кадык дернулся на шее полковника. Он сипло выдавил:

– Докладывайте.

Собеседник на мгновение опешил, потом затарахтел:

– Говорит хирург. Из Домодедова. Я насчет вашего пациента. Того, который под охраной. Он очнулся. В сознании.

Каменное лицо полковника ФСБ оживилось:

– Он говорить может?

– Парень слаб, конечно. Но… Вы просили позвонить. Я вот и звоню.

– Еду! – рявкнул Григорьев.

Он вскочил, схватил папку. На ходу сделал знак Буркову:

– За мной! Очухался наш террорист. Надо навестить.

Через сорок пять минут «Волга» ФСБ влетела во двор домодедовской больницы. Субботний день и мигалка на крыше автомобиля позволили быстро преодолеть расстояние. В холле их ждал хирург. Офицеры ФСБ отмахнулись от протянутых халатов и устремились к палате Власова.

Около двери Григорьев щелкнул корочками удостоверения перед носом милиционера, загородившего проход. Второй милиционер дежурил внутри палаты. Полковник сделал знак, чтобы он и хирург покинули помещение.

– Только не долго, это реанимация, – попытался вмешаться врач, но строгий взгляд офицера вынудил его уйти, не дождавшись ответа.

Олег Александрович подошел к высокой кровати. Власов лежал под простыней. Глаза были закрыты, в руку воткнута трубочка, к телу прикреплены датчики.

– Власов, с вами говорит полковник Федеральной службы безопасности Григорьев Олег Александрович.

Полковник говорил тихо, наклонившись к раненому. На бледном лице парня вздрогнули брови, веки приоткрылись. Григорьев распрямился, облегченно вздохнул.

– Андрей, нам необходимо знать, где сейчас Айза Гузиева? – стараясь быть вежливым спросил полковник.

Власов молчал. Его равнодушный взгляд изучал потолок.

– Андрей, это очень важно. Ее жизнь в опасности.

Ни одна мышца не дернулась на лице Власова.

– Мы не сделаем девушке ничего плохого. Пойми, это в ее интересах, – продолжал убеждать полковник.

Раненый парень продолжал хранить молчание.

Григорьев достал рисунок Айзы, развернул его перед взором Власова.

– Что это?

Андрей скосил глаза. Губы растянулись в едва заметную улыбку. Он даже потянулся к нему и прошептал:

– Невеста.

– Вижу, – кивнул полковник. Его палец уперся в изображение яйца на ножках. – А это?

– Лужники, – выдохнул парень.

Григорьев рывком повернул листок к себе. Сзади подошел Бурков. Оба некоторое время изучали рисунок. Старший лейтенант задумчиво произнес:

– Если невеста стоит на Воробьевых горах, то это – стадион «Лужники». Он на другой стороне реки и в пропорции выглядит приблизительно так.

– Там останавливаются свадьбы?

– В хорошую погоду туда заезжают все.

Полковник повернулся к окну. Над белыми занавесками виднелось голубое небо, солнечные лучи создавали четкие тени на противоположном крыле здания. Он посмотрел на Власова:

– Что это значит?

Но парень уже лежал с закрытыми глазами, его рука безвольно опустилась.

Олег Александрович убрал рисунок, отошел от кровати. Напряженные пальцы согнули папку с бумагами. Он медленно произнес:

– Кажется, мы не там ждали нашу невесту. – Задумчивость на лице полковника сменилась решительностью. Он позвонил: – Говорит полковник Григорьев. Приказываю срочно выслать на Воробьевы горы группу взрывотехников. На смотровую площадку у реки. А также снайпера. В мое распоряжение. Я уже еду туда.

При выходе из палаты Григорьев задержался около врача:

– Сегодня приедут наши люди и заберут его.

Пожилой хирург нехотя пожал плечами:

– Как угодно.

Милиционеры весело переглянулись.

По пути в Москву Григорьев позвонил дочери. После долгих гудков он услышал радостный голос дочери:

– Пап, ты? А у нас в машине музыка. Телефон в сумочке. Я не сразу услышала.

– Поздравляю, Лена.

– Спасибо.

– На Воробьевых горах вы были?

– Скоро поедем.

– Незачем туда ездить.

– Ты что! Это самое тусовочное место молодоженов. Там красиво.

– Лучше не ездить, – тихо повторил полковник. Ему не хотелось выглядеть мягкотелым перед подчиненными.

– Пап, не слышу!

– Лена, вам лучше сразу ехать в ресторан!

– Пап, ты в ресторане будешь? Мама волнуется. Ей неудобно без тебя. Приезжай!