Неверный жених

Малкольм протянул руку и коснулся густой блестящей пряди ее волос. Джейми выросла: как она стала прекрасна!…

Глаза их встретились. Что-то необыкновенное рождалось в Джейми: любовь ее, затравленная и униженная, пробуждалась от сна и ломала стены своей темницы. Джейми позволила себе, не таясь и не стыдясь, ласкать взглядом его мужественное лицо, глубокие темные глаза, чувственный, неулыбчивый рот.

– Помнишь, как мы прощались перед твоим отъездом? – тихо спросил он.

Джейми почувствовала, что заливается краской.

– Пожалуйста, перестань! Я вела себя как маленькая дурочка! Я и так столько вспоминала об этом в последние дни.

Малкольм нежно прикрыл ей рот рукой.

– Помнишь, Джейми, как цвел вереск на холмах и в долине реки Спей?

Джейми кивнула, не поднимая глаз.

– Малкольм, в тот день я не думала о вереске.

Он нежно приподнял ее лицо за подбородок, заставив взглянуть себе в глаза.

– Знаю, милая. Ты жаждала того, чего я не мог тебе дать.

Джейми казалось, что она тонет, растворяется в этих бездонных глазах. Она снова стала прежней влюбленной девчонкой, желавшей поцелуя Малкольма с такой отчаянной страстью, словно сама жизнь ее зависела от этого.

– Мне слишком памятен этот день, – прошептала она наконец.

Все с тем же бесстрастным лицом Малкольм опрокинул ее на кровать рядом с собой. Джейми и не думала сопротивляться. Теперь они лежали лицом к лицу. Вот он протянул руку и дотронулся до ее щеки – и сладкая дрожь прошла по телу Джейми, а сердце заколотилось, как безумное. Он провел пальцем по щеке, очертил линию носа, бровей, притронулся к полным губам – и кожа Джейми словно загоралась под его пальцами.

– Помнишь, о чем ты меня просила?

Она кивнула.

– Попроси меня сейчас, Джейми! – страстно взмолился он. – Милая, прекрасная моя Джейми, попроси!

Взгляды их встретились, и молния желания пронзила сгустившийся воздух.

– Малкольм, поцелуй меня!

Губы их встретились. Как цветок, иссохший от засухи, раскрывает лепестки навстречу дождю, впитывает влажные капли и на глазах возвращается к жизни – так и Джейми наслаждалась этим поцелуем. Как долго она этого ждала!

– Милая моя Джейми! – шептал Малкольм, словно в сладостном бреду. – Как я мог отпустить тебя?

Джейми прижалась к нему, стараясь не потревожить его раны.

– Я думала, что потеряла тебя навсегда, – прошептала она. – Может быть, все это сон?

– Нет, не сон.

И они снова слились в поцелуе, не отводя друг от друга влюбленных глаз.

Никогда в жизни Джейми не осмеливалась прикасаться к мужчине так, как сейчас прикасалась к Малкольму. Она гладила его лицо, запускала пальцы в длинные каштановые волосы, робко трогала чувствительную мочку уха. Малкольм не отрывал от нее взгляда, и в глазах его Джейми читала желание и нежность.

Малкольм гладил ее по спине, по бедрам, по ягодицам, сминая легкую ткань платья. Вот рука его скользнула вперед, к груди, и Джейми затаила дыхание.

– Ты совсем взрослая, – хрипло прошептал он. – Как ты хороша! Я не стою тебя, прекрасная женщина.

– Поцелуй меня, Малкольм! – шептала в ответ Джейми. – Поцелуй прекрасную женщину!

Вся кровь шотландца бросилась ему в голову при звуках этого хрипловатого грудного голоса. С безумным рычанием он навалился на нее.

– Я хочу тебя, Джейми! Как я тебя хочу! – И он впился в ее губы требовательным, почти грубым поцелуем.

Жаркий язык его проник сквозь преграду губ и жадно ласкал ее рот. Джейми не могла, да и не хотела противиться: мимолетное смущение ее сменилось жгучей страстью, и она с жаром ответила на дерзкий поцелуй.

Малкольм знал, что это безумие, но остановиться не мог. Джейми выгнула спину, теснее прижимаясь к нему. Малкольм принялся покрывать поцелуями ее подбородок и нежную шею. О, как он ее хотел! Прямо здесь, в этой постели. Неважно, что она не девственница. Это не ее вина. Она считала, что Малкольм навеки потерян для нее; он привел ее в отчаяние, и именно он виновен в ее падении.

Пальцы его медленно заскользили вниз, к теплой округлой груди. Джейми вздрагивала от его прикосновений; из уст ее рвались тихие стоны, наполнявшие Малкольма гордостью.

Сейчас! Еще немного! Они сольются воедино, и Джейми станет его возлюбленной. Ничто на свете не разлучит их: теперь, что бы ни случилось, она будет принадлежать только ему.

Он потянул лиф ее платья вниз, обнажив груди, и прильнул губами к набухшему темно-розовому соску. Джейми застонала, вцепившись ему в волосы, и инстинктивно раздвинула ноги, обхватив ими его бедра.

Джейми сгорала на неведомом ей прежде огне, огне неистовой страсти. Ум ее был в смятении, а тело жаждало большего. Малкольм потянул вверх ее юбку – и у Джейми захватило дыхание. Рука его скользнула ей между ног и нащупала средоточие женственности – все закружилось у Джейми перед глазами, и она всерьез испугалась за свой рассудок.