Неверная

Владислав Николаевич до сих пор пытался помочь мне справиться с внутренней неуверенностью, но пока прогресс был минимальным. Я привыкла во всём полагаться на мужа, привыкла быть за его спиной, привыкла к стабильности и уверенности в завтрашнем дне, когда не происходит ничего нового и эмоционально насыщенного. Да и в детстве мне часто вкладывали в голову, что я слабая и глупая, что у меня мало чего получится добиться в этой жизни, что моя старшая сестра во всём лучше и способнее меня. И Анжела правда удачно устроилась, сумев многого добиться и построить хорошую карьеру, но при этом она разорвала все отношения с родственниками, решив вычеркнуть нас из своей жизни, ничем не помогая и не интересуясь здоровьем родителей. Но мама до сих пор верит, что её старшая дочка одумается, поэтому продолжает восхвалять её на семейных вечерах.

Единственным лучиком счастья для меня была Алина. У меня просто чудесная дочка, спокойная, добрая и отзывчивая. И пусть она не учится на одни пятёрки, я её за это не ругаю, потому что вижу, как она старается и что не проявляет лени в учёбе. Это только Иван постоянно всем недоволен. Ему не нравятся её успехи в школе и в спорте, он критикует её внешний вид, из-за чего мы с ним стали чаще ругаться, и делает всё, чтобы Алина поняла, что он мечтал о сыне.

Подобное проявление неуважения к моему ребёнку, только сильнее настраивало меня против мужа. И вскоре мой страх перед ним сменился злостью и презрением. Вот как можно уважать мужчину, который только ворчит, жалуется и выказывает ко всему омерзение, при этом не сделав ничего, чтобы как-то помочь мне или Алине? Ну или он мог просто с нами поговорить и попробовать понять, а не унизить.

Говорят, что люди не меняются, но мой Ваня прямое доказательство того, как целеустремлённый парень, застрявший на десять лет на одной должности, может превратиться в угрюмого, ворчливого мужчину.

— Вы заметно изменились, — с мягкой, одобрительной улыбкой произнёс Владислав Николаевич на нашем с ним прошлом сеансе.

И в который раз я поддалась невероятному обаянию этого мужчины, засмущавшись от одного лишь взгляда его тёмно-карих глаз. Порой он смотрел на меня так проникновенно, что мне начинало казаться, что он с лёгкостью читает мои мысли, угадывая моё настроение, как и желания. Мне ещё не приходилось встречать таких мужчин, уверенных и всегда спокойных, от которых исходила сила, заставляющая чувствовать себя в безопасности. Поэтому я уже давно перестала чего-то стесняться и всегда отвечала прямо и честно, не боясь, что меня осудят или выскажут своё неодобрение.

Меня только напрягал один момент, нельзя было не заметить, как сильно меня тянуло к Владиславу Николаевичу. Тянуло как к мужчине, которого мне хотелось бы узнать получше. Да, несмотря на то, что мы встречаемся с ним раз в неделю, я почти ничего о нём не знала, ведь он никогда не подпускал меня слишком близко к себе, сохраняя между нами дистанцию. И да, это очень профессионально с его стороны, но как же мне это не нравилось. А главное я понимала, что мне не на что надеяться, что я всего лишь очередная пациентка, которых у него много, да ещё и со своими тараканами, но всё равно постоянно думала о нём. И мне было некомфортно от мысли, что он узнает, что моё отношение к нему изменилось, и он заметит моё расположение и симпатию. Как он к этому отнесётся? Это его позабавит или вызовет жалость?

Честно, я пыталась подавить в себе симпатию к Владиславу, но у меня это не вышло, точнее вышло, но с точностью наоборот. Кажется, я стала влюбляться в своего психолога.

Глава 9

Карина

На работе всё было как и всегда, скучно, рутинно и иногда напряжённо, когда начальник решал в качестве профилактики пройтись между нашими столами и за что-то отчитать, чтобы мы помнили, что он всё подмечает и видит.

Коллектив у меня был не сплочённый, каждый сам по себе, у каждого свои интересы и разные взгляды на жизнь. Единственным человеком, с которым я смогла сдружиться, была Марина. И то я это сделала скорее из чувства одиночества. Трудно приходить на работу, где нет никого, с кем можно было бы обсудить рабочие моменты и поделиться чем-то личным. Хотя поначалу Марина мне нравилась. Она интересовалась моей жизнью, сопереживала, делилась своими секретами, а потом я стала замечать, что она подавляет меня и пытается повлиять на мои решения. Это было странно и стало меня отталкивать. Но особо остро я ощутила, что мне не стоит подпускать коллегу слишком близко к себе, когда я пережила выкидыш. Все её слова были наигранными, отдавали лицемерием и действовали на меня подавляюще. Я заметила, что Марина любит всё пропускать через призму своего восприятия. Она всегда знает как надо правильно сделать, непременно говоря «а вот я бы так поступила в этой ситуации», и ей было важно чувствовать свою значимость и авторитет.