Never Back Down 2 (СИ)

С годами их брак отравлялся всё большей и большей взаимной неприязнью. Она не могла заменить ему Мариссы, он не мог заменить ей Сириуса. Всё было честно.

— А, может, всё пошло не так гораздо раньше? — тихо пробормотал он.

В ночь, когда он не успел закрыть Ловушку. Ему не хватило пары минут. Непозволительная роскошь… На что же он потратил всё время? .. Прялка? Попытки спасти отца? Или Джастина? Ох, как давно это было…

Рука вновь дёрнулась, со звоном на кафельный пол упала сахарница. Минуту или две Эд с горечью тупо смотрел на осколки фарфора и рассыпавшийся по всей кухне песок. Сил идти за веником и совком не было. Он почувствовал, как по сморщенной временем щеке стекают слёзы.

— Да что же это такое, — всхлипнул он, закрывая лицо руками.

Он понятия не имел, почему его так огорчила разбившаяся сахарница. Да в сахарнице ли дело? Скорее, всё и сразу. Весь мир был настроен против него, как ему казалось последние десятилетия. Пришёл бы кто, да окончил его страдания, ей-богу.

Эд повернул голову, взгляд его упал на отражение в зеркале. Седые волосы давно не стрижены, недельная щетина, сморщенное лицо и юные глаза мальчишки. Напуганного мальчишки.

«Кто сморщил мне лицо?» — цепенея от ужаса, подумал он. — «Когда я успел постареть? Мне не так давно было семнадцать! Не так давно я об этом хвастался… Когда я умудрился? ..»

Он спешно закатал рукав пижамной рубашки. На загорелом морщинистом запястье темнели три отметины, три татуировки. Но… Как же… Время кончилось, он опоздал!

Эд повернул руку, в свете рассветных лучей, проникавших в кухню, блеснули серебряные нити. Лишь на миг, но блеснули!

«Бред! Лафнегл, твои старые глаза тебе лгут, — устало подумал он. — Её уже нет, не с кем связываться нитями».

Но отметины? ..

Махнув рукой, Эд ногой отпихнул осколки сахарницы. Марлин будет ругаться. Да и пусть. Он прошёл в гостиную, тяжело опустился в кресло, водрузил больную ногу на пуфик и включил телевизор. Через пару минут он его выключил. Тошно.

Отметины не давали Эду покоя. Почему они так его взволновали? Всю жизнь ведь жил и…

Жизнь? Какую жизнь? Эд помнил основные вещи: две свадьбы, похороны, конец света, застройка Оттери-Сент-Кэчпоул… Но были ли у него отметины или нет всю эту жизнь? Почему он сидит дома в свои шестьдесят пять? Почему не пользуется магией? Когда он успел так постареть? Вопросы-вопросы, детали-детали, больше деталей! Где Лина? Как выглядел её муж? Ну, он же должен помнить! Как ему удалось выбраться из Ловушки? Это сильное воспоминание, наряду с Имаджинериумом, оно должно было отложиться в его памяти? Как он выбрался из Ловушки?

Он не выбрался…

— Исида! — заорал Эд, вскочив. Ногу пронзило болью, но Эд старательно её игнорировал. Она не настоящая! И боль в спине ненастоящая! Вся его жизнь ненастоящая. — Возвращай меня обратно! Исида!

Ответом ему был только вой сирены во дворе. Исида… какая, к чёрту, Исида? Дело было почти полвека лет назад, нет никакой Исиды. Настоящая эта жизнь, Эд, расслабься.

«Хрен тебе!» — зло подумал Эд, кутаясь в куртку. — «Настоящая? Тогда эта жизнь мне нафиг не нужна! Забирайте!»

Он вышел на улицу. За пределами небольшой лужайки начиналась оживлённая улица. Отравленный воздух стискивал грудь. Машины с шумом проезжали по проспекту. Эд остановился.

«Только шаг. Ну, старый трусливый хрен! Что ты теряешь? Паскудную жизнь со склочной женой? Ха! Тоже мне, утопия! Коль по-настоящему помру, может, с Блэками встречусь на том свете».

Эд шагнул в поток машин. Раздался визг тормозов. Эд инстинктивно закрыл голову руками. Все звуки мигом стихли. Удара он не почувствовал. Зато ладони его взорвались знакомой уже адской болью. Отняв от затылка руки, он поднял голову. Мир замер, реальность расползалась, треща по швам. Эд осмотрел себя: форменная хогвартская рубашка, замазанная сажей и кровью, и чёрные брюки вместо пижамы и куртки, на обмотанных клочками мантии руках нет старческих пятен и морщин, нога больше не ноет. Пальцами Эд ощупал лицо. Не сморщенное.

«Ха! Выкуси!» — радостно подумал он.

В тот же миг реальность окончательно лопнула, толчком выпихнув Эда в круглый зал с колоннами и колодцем. Окрылённый победой, Эд поспешил к двери, над которой загорелся серебристый огонёк.

Эпизод 4. Соблазнение

Джастин быстро шагал по поднимающемуся коридору. Времени было мало, меньше, чем у Эда. Он чувствовал, как Чума растекается по его жилам горячим потоком. Прикладывая пальцы к потемневшей коже, он чувствовал, что плоть его холодна, как лёд. Джастин знал, что в миг, когда Чума достигнет сердца, он станет Ангелом. Это уже не пугало, он вполне смирился, свыкся с этой мыслью, хотя и продолжал изо всех сил цепляться за то, что от него осталось.