Неутомимые следопыты

Клубок становился все меньше и наконец размотался совсем. Женька дернул веревку посильнее. Она ослабла — колышек выскочил. Мы снова смотали ее в клубок и опять двинулись вперед. Так и шли мы — Вострецов впереди, я за ним — все дальше и дальше в чащу леса, приближаясь к нашей тайне.

На востоке небо уже посветлело. И с каждым шагом я все больше и больше волновался. Мы прошли еще двести метров на север. Руки мои были исцарапаны в кровь и исколоты хвоей, но я не чувствовал боли так же, как не замечал больше комариных укусов. Все мысли мои были заняты сундуком старца Пафнутия. Женька, должно быть, тоже волновался.

— Ну, Серега, — произнес он хрипло, — мы почти у цели.

И в это время над нами погасла «великая звезда», будто задули свечу. Конечно, она не сама погасла, а просто скрылась за сплошной пеленой тумана, выползшего из кустов и овражков. И это когда нам оставалось отмерить только семьдесят один метр — сто аршин к западу.

— Жень, — сказал я, дрожа от волнения, — можно теперь я впереди пойду?

— Ладно, иди.

На этот раз я не стал вбивать колышки, а просто привязал конец бечевки к тонкому деревцу. Потом наметил направление по компасу на запад и крепко прижал к себе отяжелевший, намокший от росы клубок.

Серый туман клубился среди деревьев. Мне казалось, что сделай я еще шаг — и наткнусь на него, как на стену. Из этой стены то и дело высовывалась острая ветка или еловая лапа. Потом все исчезло. Вероятно, мы вышли на поляну. И вдруг нога моя на мгновение повисла в пустоте. Землю словно кто-то выдернул из-под меня, и с отчаянным криком, кувыркаясь, выпустив из рук совсем теперь легкий клубок и компас, я полетел куда-то…

Оглушенный, еще не соображая, что произошло, я лежал среди каких-то бугров. Сильно болела коленка. Саднило локоть.

— Эй, Серега! — донесся до меня откуда-то сверху Женькин голос.

— Здесь я, Женя!.. В какую-то яму угодил.

— Это не яма, — объяснил сверху мой товарищ. — Это обрыв. Ты в какой-то овраг свалился. Ну, ничего, я сейчас к тебе спущусь. Ты только не молчи, чтобы я по голосу нашел. Говори что-нибудь.

— Что говорить? — спросил я жалобно.

— Да что хочешь. Стихи читай… Или пой.

— Сдурел ты, Женька! Сам бы так заковырялся! Послушал бы я тогда твои песни.

Сверху посыпались комки земли, и из тумана, как привидение, возник Женька.

— Вот и я! — ободряюще воскликнул он. — Ноги-то целы?

— Целы. Коленку только зашиб.

— А клубок где?

— Выронил… И компас тоже.

— Надо найти веревку.

Вострецов присел на корточки и стал шарить вокруг руками. Потом он уполз в туман и вскоре появился опять.

— Вот она, веревка. Ты, Серега, не заметил, в какую сторону кувыркался? На запад или нет?

— Только мне и дел было — замечать…

Он уселся рядом со мной на кочку и посмотрел на небо. Потом отвернул мокрый рукав своей куртки и взглянул на часы.

— Ничего, недолго осталось ждать. Скоро солнце.

Тихо плыл передо мной туман, словно я сидел на облаке, и оно покачивалось и тоже несло меня куда-то все выше и выше…

Внезапно туман передо мной, клубясь, взвился вверх, как пар над кипящим чайником. Совершенно ясно я увидел мохнатые лапы елок, белые стволы берез, оранжевые сосны. Над березами, над соснами и елками высилась вершина дуба. Почему мы вдруг опять очутились возле него. Я тотчас же узнал Большой дуб. Где овраг, по склону которого я катился кувырком вниз?

Я обернулся к Женьке и чуть не закричал от ужаса. Вместо Вострецова передо мной стоял косматый старик с длинными, до самой земли, руками. На старике были рваные лохмотья, которые колыхались, как туман. «Иди сюда…» — позвал меня старик, и голос его прозвучал как в пустой бочке. Ноги мои словно примерзли к земле. Я не мог двинуться с места. Тогда старик засмеялся и нагнулся, шаря перед собой длинными руками. И я увидел, что возле него зияет глубокая яма, до краев наполненная красной, будто кровь, спелой клубникой. Он стал доставать ягоды из ямы и швырять ими в меня, целясь в голову, в плечи. Я увертывался, а старик все швырял и швырял, спрашивая: «Хватит тебе? Хватит?.. Хватит?..»

В ужасе я закричал изо всех сил, и от этого крика страшный старик исчез. Вместо него я увидел Женьку. Он смеялся и тряс меня за плечо.

— Хватит спать, хватит! — кричал он мне в самое ухо. — Солнце уже взошло. Хватит спать, Серега!

Я очумело смотрел на него и вокруг. Туман и впрямь исчез. Я все еще сидел на дне глубокого оврага. Далеко ввысь, под самое небо, уходили крутые склоны, поросшие кустарником. А сверху заглядывали в овраг мохнатые елки. Что-то знакомое почудилось мне в этих сумрачных елях, в этих крутых склонах.

— Женька! — вскрикнул я. — Это же Волчий лог!..

— Точно, — отозвался мой товарищ. — Волчий лог и есть.

Несколько минут я еще не мог очухаться. Но лопата, которую Женька сунул мне в руки, была настоящая. Значит, страшного старика и яму с клубникой я видел во сне? Но как же я заснул? Спать-то мне совсем не хотелось.

Женька взял вторую лопату и поплевал на ладони.

— Ну, Серега, даешь сундук!

Находка