Неумирающие

— О, реликтовый компьютер, — заинтересовался чиновник. — А правда, что он управляется лишь жестами?

— Да, в прежние времена люди даже не поняли бы, зачем могут быть нужны клавиши, — инженер последовательностью знаков уже вызвал управляющую программу.

На экране появилась непрерывно меняющаяся трехмерная диаграмма.

— Это волновая функция Валентины. Сейчас определю опорные точки, чтобы правильно настроить Горнило.

Минут десять он сосредоточенно крутил диаграмму и заполнял формулами и числами поля в математической программе.

— Ну вот и все, теперь все правильно, — наконец, сказал он, опустив руки.

— Значит, она сможет вознестись? — спросил Степаныч.

— Не факт. Опорные точки можно определить для каждого, — ответил инженер.

— А если получится, она успеет что-нибудь почувствовать? — не унимался чиновник.

— Исключено. Тело разрушается и воссоздается во Втором мире в один и тот же квант времени.

Алекс заглянул в Горнило и сказал стоящей в темноте Вале:

— Мы готовы. Все решится через несколько секунд. Рекомендую прикрыть глаза. И вот еще… не могли бы вы потом прислать нам весточку с той стороны?

Валя лишь кивнула.

Бесшумно закрылась толстая стеклянная дверь. Инженер подошел к терминалу и сделал быстрый пасс двумя руками.

Люди не услышали ни единого звука, но на экране появилась новая панель со множеством быстро сменяющихся чисел.

— Чтоб мне не сдохнуть, Горнило набирает энергию! — удивленно воскликнул Алекс и метнулся к стеклянной переборке. Спутники последовали за ним, и вот уже трое мужчин прижались к стеклу, боясь пропустить чудесное зрелище.

Одновременно с глухим ударом — будто книга рухнула с высоты — металлическая бочка Горнила исчезла, а сверху ударил столп ослепительного света. И в то же время на невидимый пол упала одежда Валентины — ее хозяйки уже не было.

Ослепительное свечение медленно угасало, пока мужчины не смогли разглядеть высоко над собой развевающиеся перламутровые полотнища.

— Что это? — выдохнул Борисыч.

— Остаточное явление. Мы можем некоторое время наблюдать образ гиперэллиптической поверхности Второго мира. Сама другая реальность — что-то вроде голограммы на этой поверхности. Но для Валентины это теперь такой же объемный мир, и даже лучше нашего.

Свечение внезапно исчезло, и мужчины сквозь цветные пятна в глазах снова увидели внутреннюю часть Горнила.

— Что это там лежит среди одежды? — указал кто-то из спутников.

— Ха, кажется, она, все-таки, прислала нам что-то! — обрадовался Алекс.

— Кто? Валентина? — удивился чиновник.

— Ну да. Вознесшиеся часто что-нибудь присылают. Просто, артефакты Второго мира сразу изымает особая служба. Операторам лишь разрешают читать письма, и то — из чужих рук, — Алекс уже отодвинул переборку.

Он принес одежду и бумажный конверт. Одежду забрал чиновник — чтобы уничтожить где-нибудь в укромном месте. Деньги и золотую печать отдали инженеру. Потом все сгрудились у стола в нетерпении.

Алекс открыл незапечатанный конверт и извлек из него фотографию. На ней была Валентина в легком белом платье. Наверно, впервые за много лет ее руки и ноги не были плотно задрапированы одеждой — на них уже не было признаков тлена. Девушку окружал какой-то невероятный пейзаж: никаких коридоров, потолков; лишь что-то голубое сверху и что-то совершенно невообразимое, зеленое, желтое, будто бы фрактальное вокруг.

Валя выглядела счастливой. Инженер перевернул фотографию и прочитал вслух записку:

— «Спасибо, Алекс! Тысячи слов не хватило бы, чтобы выразить мою благодарность. Второй мир прекрасен, искренне желаю и вам всем сюда попасть. Вечно Ваша, Валентина».

Алекс отложил фотографию и вытряхнул из конверта остальное содержимое: три странных зеленых лоскутка, резко расширяющихся из небольших стержней и плавно сходящихся в острые кончики. Лоскутки были разделены множеством жилок на выпуклые сегменты, но не имели какой-либо тканной структуры.

— Что это? — спросил чиновник.

— Кажется, это растения — неразумная живая материя Второго мира, — наморщил лоб инженер. — Они не состоят из привычных нам вибронов, и не могут быть разрушены, если попали в наш мир. Они ясно видны независимо от освещения и, насколько я знаю, непрерывно излучают потустороннее тепло.

Он указал на фотографию:

— Видите, вот они, цепляются за эти длинные прутья и столбы.

— Но когда она все успела? — недоумевал чиновник.

— Континуумы двух реальностей никак не связаны. С нашей точки зрения все мгновения Второго мира существуют одновременно, — пояснил Алекс.

Спустя некоторое время мужчины вышли в вестибюль. Алекс попросил спутников подождать. Он добрых полчаса накладывал и перенакладывал сигилы. Контрольные печати были особенно сложны. Чтобы наложить их, нужно вызвать у себя едва ли не галлюцинации — а это особенно трудно после перенесенного эмоционального потрясения.

Возвращались по техническим коридорам молча. Каждый нес свое растение и был обременен противоречивыми мыслями.