Неуловимый Хабба Хэн

Он так точно воспроизвел мою манеру говорить, что я не смог сдержать улыбку.

– Твоя правда, сэр Шурф. Именно эти вопросы я и собирался непрерывно тебе задавать, слово в слово… Ладно, попробую не вести себя, как этот твой дурацкий знакомый сэр Макс. Обещать ничего не могу, но постараюсь. Как же ты, оказывается, хорошо меня знаешь!

– Да, неплохо. И кстати, важный момент… – Шурф даже перст указующий воздел к потолку, чтобы привлечь мое внимание. – Имей в виду, если мы с тобой совершим Обмен Ульвиара, я буду знать тебя еще лучше. А ты – меня. Строго говоря, у нас вообще не останется тайн друг от друга. Мне-то все равно, а тебе это может не понравиться.

Я призадумался было, но тут же решил махнуть на все рукой.

– Да ну, ерунда какая. Знай себе на здоровье. Подозреваю, тебя мои тайны не шокируют. Заодно мне их перескажешь, объяснишь, как я на самом деле устроен. А то у меня куча вопросов, особенно в последнее время…

– …и ни малейшей готовности слушать ответы, – подхватил он.

Все-таки внешность очень много значит. Я всегда подозревал, что пробуждаю в этом ужасном человеке дремучие отцовские инстинкты, но до сих пор он как-то держал себя в руках – ну, почти всегда. А стоило мне превратиться в малолетнего беспризорника, и Шурф как с цепи сорвался. Хотя теоретически должен бы понимать, что моя внешность – лишь видимость, в обоих случаях. У меня было огромное искушение – плюнуть на все дела и побежать показаться всем остальным коллегам, поглядеть, как они себя поведут. Но я устоял.

Сэр Шурф поднялся со стула.

– Что ж, если ты решился на обмен, я пошел.

– Куда это? – удивился я.

– На Сумеречный рынок за покупками. У меня в хозяйстве нет необходимых ингредиентов для изготовления Свечи Фиттеха.

– Возьми меня с собой, – попросил я. – А то останусь один, буду тут сидеть, думать всякие глупости и бояться. Ты же меня знаешь.

– Знаю. Но ты всерьез собрался выходить из дому в таком виде?

Судя по выражению обычно невозмутимой физиономии Лонли-Локли, мне снова удалось его удивить.

Я оглядел себя и понял, что он прав.

– Да, действительно. Вид еще тот. Жалко.

Друг мой неожиданно смягчился.

– С другой стороны, я намерен изменить облик, чтобы остаться неузнанным. Обычно для этого бывает достаточно переодеться. Но твое присутствие могло бы стать неплохим дополнением к маскировке, благо всем в городе прекрасно известно, что детей у меня нет. Что ж, попробую подыскать для тебя что-нибудь более пристойное, чем лохмотья Кобы.

– Спасибо, дяденька! – пискнул я ему вслед.

Шурф не поленился обернуться, укоризненно покачать головой и только после этого вышел из кабинета.

В тот же момент в моем сознании раздался голос Кобы. Легок на помине.

«Сэр Макс, где тебя вурдалаки носят? – поинтересовался он. – Неужели до сих пор трех корон не заработал?»

«Представь себе, нет, – покаялся я. – И короны не набралось. Но я не виноват. Меня, можно сказать, усыновили, еще на рассвете. Причем не чужой человек, а старый друг, которому я ни в чем не могу отказать. К тому же он, в отличие от некоторых, дал мне выспаться. Словом, мое обучение накрылось медным тазом, ты уж прости».

«Ничего страшного, – успокоил меня Коба. – Я свалял дурака, когда взялся тебя учить. Мог бы сразу сообразить, что без толку. Ну хоть денег заработал… Кстати, не забудь вернуть мою одежду и забрать свою долю выручки».

«Лохмотья верну, – пообещал я. – А деньги оставь себе. Мне они и правда не нужны».

«Знаю, что не нужны. Но таков порядок, – сурово сказал Коба. – Если я оставлю себе твою долю, удача от меня отвернется, поэтому будь добр, не отказывайся. Я пришлю к тебе своего человека. Он отдаст деньги и заберет одежду».

«Только не сегодня, – взмолился я. – Мне не до того будет».

«Ничего, я подожду, – пообещал старшина нищих. И после короткой паузы спросил: – Ты на меня больше не злишься?»

«А разве я злился?» – искренне удивился я.

И почти сразу вспомнил – да, действительно, не далее как минувшей ночью. А кажется, вечность прошла и не я это вовсе был, а незнакомый, чужой человек.

«Сам видишь, я не только не злюсь, а даже не помню, с какой стати на тебя взъелся».

«То есть я не сверну шею нынче же вечером? И с моста не упаду? И от неведомой заразы не позеленею? Что ж, хорошо. Одно удовольствие иметь с тобой дело, сэр Макс. Но опасное, как почти все удовольствия».

На том мы и распрощались, довольные друг другом, насколько это вообще возможно между людьми, которых объединяет неудавшаяся затея.