Неуловимый Хабба Хэн

Надо признать, что его предложение прозвучало более чем некстати. Я как раз угрелся, успокоился и понял, что хочу только одного – спать. И никакой науки, гори она огнем. Все равно ведь ясно, что Магистра Хаббу Хэна я не найду, нечего и обольщаться. Можно паковать дорожную сумку и садиться на первый попавшийся корабль. А что ж, и упакую, и сяду, и пошли все в задницу. Но сперва я все-таки немного посплю. Прямо здесь.

Но Коба взялся за меня всерьез. Растормошил, поставил на ноги, благо при моих нынешних габаритах это было несложно, и принялся подталкивать к лестнице.

– Ну и гад же ты! – искренне сказал я. – Вот ведь скотина!

Жизнь моего наставника была, таким образом, в очередной раз спасена. А я очутился на улице. Подумать только, всего четверть часа назад этот план казался мне не просто удачным, но гениальным…

~ Не меньше трех корон, – напутствовал меня Коба. – И тогда дрыхни сколько влезет.

Я вздохнул и поплелся в синие предрассветные сумерки. По дороге думал, что было бы логично и справедливо не с посторонними людьми в сновидениях разбираться, а поймать и как следует отколотить себя, любимого. Потому что других врагов у меня нет, неужели до сих пор не понятно?!

На сей раз удача меня оставила. То ли потому, что я очень хотел поскорее добыть для Кобы эти грешные три короны и завалиться спать, то ли потому, что нет охотников шляться по городу на рассвете, когда закрыты и трактиры, и ворота рынков, и даже двери домов в Квартале Свиданий. Те немногие прохожие, которых мне все-таки удалось встретить по пути, болтались на улице явно не от хорошей жизни, и мои сиротские вопли были им до лампочки. Один даже попытался меня пнуть, но я не в обиде: бедняга едва стоял на ногах и вряд ли понимал, откуда и зачем в его жизни возник маленький нахальный оборванец.

Пока я таким образом развлекался, солнце окончательно и бесповоротно утвердилось на небе. Кому случалось не спать сутки и больше, поймет, с каким отвращением я косился на жизнерадостное светило. Зато мне удалось разжалобить нескольких сонных домохозяек, бредущих на рынок, и одного совсем юного повесу, на чьем изможденном, но счастливом лице явственно отпечатались следы чрезвычайно удачного свидания. Однако в сумме даже короны не набралось, так что о возвращении в Кобину «нору» не могло быть и речи. А понять, что такое особенное я ощущал в те прекрасные моменты, когда руки прохожих тянулись за кошелями, я так и не сумел. Вроде бы, вовсе ничего, кроме бесконечной усталости. «Вероятно, именно это имел в виду Джуффин, когда советовал мне довести себя до ручки, – уныло думал я. – В какой-то момент устаешь настолько, что все становится до фени, действительно. Что ж, придется попробовать».

Размышления о предстоящей бессоннице роковым образом наложились на бессонницу текущую. Убойная вышла смесь. Настолько, что я махнул на все рукой, сел на тротуар, прислонился к ограде чужого сада и задремал. Для человека, которому неоднократно удавалось выспаться, сидя в кресле во время ночного дежурства, это не так уж сложно. Хотя, на мой вкус, на улице все-таки слишком светло и холодно.

Сновидений на сей раз не было. Ни губительных для окружающих, ни пророческих, ни безобидных, вообще никаких. Я просто закрыл глаза и провалился в темноту, где какое-то время не обнаруживалось ничего и никого, даже меня, а потом вдруг появилась человеческая рука. Она легла мне на плечо и принялась трясти. Поначалу я как-то убеждал себя, что рука чужая, а потому мне нет до нее никакого дела, пусть себе трясет, а я буду спать. Но рука была настойчива и победила. Мне пришлось вынырнуть из сладкой, уютной тьмы и открыть глаза.

В первое мгновение окружающий мир показался мне отвратительным местом. Там было чересчур солнечно, шумно и хлопотно. Обычное дело для человека, которого разбудили через несколько минут после того, как удалось задремать.

А потом я как-то притерпелся – и к свету, и к уличному шуму, и даже к самой необходимости бодрствовать. Наградой мне было удивительное открытие. Меня тряс за плечо не служащий Городской полиции, и не праздный зевака, и не милосердный жилец соседнего дома, готовый предложить приют бездомному ребенку, а сэр Шурф Лонли-Локли.

Его внезапное появление в моей жизни показалось мне настолько неуместным и одновременно прекрасным, что я лишился дара речи и всех прочих даров милосердной природы заодно. Пялился на него во все глаза, как будто привидение увидел. Хотя нет, привидения мне видеть доводилось, и не раз. Следует признать, встречи с ними стали для меня куда меньшим потрясением.

– И ведь я совершенно не удивлен, – наконец сказал Шурф. – Как ты думаешь почему?

– Ты что, узнал меня? – изумленно спросил я. – Но как, дырку над тобой в небе?!

– А как, интересно, я мог тебя не узнать? Хвала Магистрам, я уже давно понял, что ты – мальчишка, который не очень умело притворяется взрослым человеком. Теперь все окончательно встало на свои места, только и всего. Ты крепко влип, я правильно понимаю?