Неуловимая блондинка

— Завтра в ресторане на обед скидка 10 процентов.

Я вернулась в офис и села за справку.

Билл не ошибся. Колмогоров действительно был журналистом.

При Советах он слыл диссидентом, с оптимизмом встретил приход Ельцина, пару месяцев издавал газетёнку с оптимистическим названием «Назад». Потом был обозревателем на телевидении, а в последнее время писал обзорные статьи на самые различные темы. Я нашла в Гугле несколько его последних статей. Никакой политики: гибель «Титаника», подготовка к бегству фашистских лидеров после взятия русскими Берлина, захоронения в Древнем Египте. Везде он подвергал сомнению официальные версии. Насколько серьёзными были его доказательства, судить мне было трудно.

Позвонил Билл:

— Каково первое мнение?

— Думаю, мы с ним повозимся.

— Согласен.

— Вскрытие производили?

— Да. Первый диагноз подтвердился: сердечный приступ. Более точный анализ займет три-четыре дня, а то и больше.

— В посольство сообщали?

— Да. Но большой заинтересованности там не проявили.

2. Увидеть Вашингтон и умереть

Утром я скачала из Гугла три фотографии Колмогорова и отправилась по кафе и ресторанам рядом с отелем.

Сначала «не видели», «не заходил». Потом Oyamel Cocina Mexicana, что на углу Седьмой и D. Стоящая на раздаче девица его узнала:

— Был такой.

Вполне приличное заведение. Кухня, скорее всего, мексиканская, но обе девицы на раздаче — типичные американки. Весёлые и жизнерадостные. Я давно заметила, что в этнических заведениях почему-то персонал, как правило, не имеет никакого отношения к национальности заведения. Наверняка эта девчонка по-испански знала только пару слов.

— Был такой. Заказал milanesa de pollo con chipotle.

И дальше отчеканила заученный текст:

— Это хрустящая панированная куриная грудка с мороженым, сыр Оахака, авокадо и крем Mexicana. Очень вкусно. Хотите попробовать?

— Потом. Он был один?

— Почти.

— Почему почти?

— К нему подсела женщина, и он с ней беседовал около часа.

— Описать эту женщину можете?

— Нет. Она сидела ко мне спиной. Блондинка, волосы до плеч. Кофта синяя, в обтяжку. Не толстая. Фунтов 130 фунтов, не больше. Да еще туфли какие-то странные, без каблуков. Я таких не видела.

— Камера у вас есть?

— Есть. Но два месяца как сломалась.

И снова кафе и рестораны. И снова «не был», «не видели».

* * *

А потом повезло.

В ФБР позвонил официант из Joe's seafood и сказал, что у него обедал человек, которого показывали по телевидению. Мы любим ругать наше телевидение. Но его всё-таки смотрят.

Joe's seafood — это на углу Пятой и H, почти напротив Белого дома. Заведение солидное. Рассказывают, что когда президент Трумэн относил личную почту в почтовое отделение, которое тогда находилось рядом с Joe's seafood, он потом заходил туда на ланч. В те далекие годы президент не мог понять, почему личные письма должна оплачивать администрация, и относил почту в ближайшее почтовое отделение сам. Почтового отделения уже давно нет, а в Joe's seafood иногда заходят вполне узнаваемые люди. Официант ждал меня у столика менеджера.

— Вы запомнили этого человека?

— Да. Но не очень. Знаете, у нас всегда много народа.

— Он был один?

— Нет. К нему подсела леди.

— Что за леди?

— Я ее плохо запомнил. Блондинка, волосы до плеч, в джинсовой кофте.

— Можете помочь составить ее портрет?

— Попытаюсь.

— О чем они говорили?

— Я не слышал, но у нас есть микрофоны.

— Я это знаю. Но вы что-нибудь слышали?

— Нет.

— На каком языке они говорили?

— Мне кажется, на русском.

— Вы говорите по-русски?

— Нет. Но так говорят в кино, когда изображают русских.

— Каков был характер разговора?

— Что значит характер?

— Дружеский. Деловой. Любовный…

— Нет, нет. Не любовный и не дружеский, скорее, деловой.

— Они говорили оба или в основном кто-то один?

— Они говорили оба. Да, вот еще. Эта дама вынула из сумки карту и показала ее этому мужчине.

— Что за карта?

— Небольшая, а что на карте, я не разглядел.

— Вы нелюбопытны. Обычно люди вашей профессии любопытны.

— Вы правы, мисс, я действительно любопытен, но посмотреть, что это за карта, я не смог.

— Они долго рассматривали карту?

— Рассматривал он. Мне показалось, что он хотел более внимательно рассмотреть карту, но она забрала ее.

— После того как она забрала карту, характер разговора изменился?

— Пожалуй, нет.

— Они еще долго беседовали?

— Нет. Она сразу ушла.

— Когда вы сможете прийти к нам в офис составить портрет этой дамы?

— Либо сегодня после десяти вечера, либо завтра.

Следующим был детектив ресторана. Я нашла его в кабинете менеджера.

— У вас есть записывающие аппараты?

— Да, инспектор.

— У каждого столика?

— Да, инспектор, сами понимаете, Белый дом рядом. Но…

Я знаю, что такие аппараты запрограммированы на «опасные» слова: стоит произнести, например, слово «взрыв», как включается система, полностью записывающая разговор.

Мы посмотрели все записи того дня, никаких «опасных» слов посетители, сидевшие за интересовавшем меня столом, не произнесли, и система во время их беседы не включалась.

— У вас список «опасных» слов только по-английски? — спросила я.

Детектив развел руками:

— Этого я не знаю.