Неукрощенный

Но когда он схватил ее в объятия, впечатал свои губы в ее, погрузил пальцы в густой шелковистый покров распущенных волос и ее пьянящий сладостный аромат охватил его, тогда это с ним и произошло: он утратил контроль над собой.

В тот момент, сгорая от лихорадки в девичьих объятиях, он хотел ее больше, чем отмщения за нанесенное его клану оскорбление. Оказалось, он готов был бросить все, отречься от обязательств перед своими предками, стоило только распустить пояс на шотландке и в один сладостный миг оказаться между ее стройных бедер. Наверное, он мог бы отказаться от высокого наследства, перешедшего от отца – Тормода – к старшему брату Уильяму. В общем-то оно мало что значило для Рори. Он принял его в свои руки после безвременной и трагичной смерти брата и маленького племянника Джона.

Благополучие любого клана зависит от достоинств его вождя. В обмен на полную преданность клан требует от него защиты и добычи средств к существованию. Вождь – это полководец во время войны. Он владелец земель, суд и судья. У него абсолютная власть над кланом. Вождь, у которого нет чести, который не держит слова, недостоин занимать столь высокий пост.

По праву наследства став вождем Маклаудов, Рори обрел и свои обязанности перед кланом, которые были превыше всего. Долг не мог зависеть от личных желаний. Макдоналды опозорили Маклаудов, и ему выпала миссия восстановить честь клана. Рори недовольно покачал головой. Он чуть не забыл обо всем, если бы ее невольная просьба, ненароком сорвавшаяся с уст в миг страсти, не разрушила чары и словно вспышка молнии не высветила в мозгу его обязательства перед кланом.

Все-таки она играла с огнем. Он же предупреждал ее впредь не испытывать его терпения. Его одолевала злость на нее, на себя за то, что так чертовски легко угодил к ней в ловушку, а потом поддался слепой ярости. И, судя по выражению ее лица, то, что он сказал ей в тот момент, не прошло бесследно.

Его отказ ранил ее. Она смотрела на него так, как будто он был охотником, который пустил стрелу ей в сердце. Ее боль была настоящей.

Он оперся руками на холодный, прочный каменный подоконник. Обычно море давало душе чуточку покоя, но сегодня оно опустошало.

Ребенком, когда память еще хранила романтические истории бардов, ему мерещилось, что из залитого солнцем моря его манят русалки, поблескивая чешуйчатыми хвостами. Теперь-то он знает, то были всего-навсего серые тюлени, а не русалки. Куда все ушло? Он уже почти не помнил того беззаботного мальчика, каким оставался до момента, когда был облечен ответственностью.

Точным движением цапля окунулась в воду и вынырнула, держа в клюве рыбку. Ему нравилось наблюдать за жизнью природы, разворачивающейся перед глазами. Он знал, что скоро дни начнут становиться короче, величественные цветовые полотна скроются за завесой из серых туманов и тяжелых дождей. Лето неохотно помашет на прощание, а пронзительный ветер бесцеремонно унесет с собой нынешние солнечные деньки.

Но даже сейчас, пристально рассматривая волны, которые безмятежно, в совершенном, почти музыкальном ритме набегали на берег и откатывались назад, он не мог отделаться от взгляда блестящих, полных боли лиловых глаз.

А вдруг ей действительно потребовалась книга? Его очень удивило, когда он вдруг сообразил, что ему очень хочется поверить ей. За недостатком улик Изабель, вероятно, стоит оправдать.

Он задумчиво потер небритый подбородок. Ему никогда не приходило в голову, что можно жениться на грамотной женщине, но теперь идея приглянулась. Это укрепляло силу духа. Он первым из всего клана оценил преимущества университетского образования. Чтение стало страстью и давало возможность отключаться от повседневности. Это была особая страсть, не та, что испытываешь к женщине. Рори гордился подбором книг у себя в библиотеке и во всех своих поездках, куда бы и когда бы он ни ездил, постоянно покупал новые. Вероятно, Изабель начитана больше, чем он предполагал.

Отойдя от окна, он решительно направился к умывальнику у противоположной стены. Ледяная вода, безжалостно вылитая на лицо, моментально смыла усталость. Он быстро оделся, не обращая внимания на сложные узлы и застежки. Сказалась многолетняя привычка.

Может, подарить ей книгу? В последней поездке в Лондон несколько лет тому назад он купил только что изданную эпическую поэму, правда, незаконченную, Эдмунда Спенсера «Королева фей». В ней в манере Вергилия рассказывалось о любви короля Артура к своей великой королеве-волшебнице – прямой намек на королеву Елизавету. Это была любимая книга Рори, и ему показалось, что Изабель она тоже понравится. Строчки из поэмы напоминали ему Изабель:

Ее лик ангела,
Как взор с небес, сияя чистотой,
Приносит свет в глухие закоулки.
Ничто живое не вместит в себя
Такую неземную благодать.