Неуемный консорт

– Я тебе поражаюсь! Ну, какие могут быть у меня проблемы?! Выхожу в любое людное место нашей империи, поднимаю руку (и то не всегда!), а все окружающие уже смотрят мне в рот и готовы только из дружеского расположения выполнить любое мое пожелание. Все хотят со мной дружить, красивые женщины переспать, а деловые люди обещают миллионные прибыли и долю в любом деле, лишь бы я дал право вписать свое имя в первую строчку пайщиков или акционеров. А уж без приветственных криков в спину и счастливых женских взвизгов я теперь и шагу ступить не могу. Честно говоря, иногда утомляет такое внимание.

Моя супруга тут же нравоучительно заметила:

– А нечего разрешать пользоваться своим именем, внешностью и титулом кому ни попадя! Впредь тысячу раз подумаешь, чем на такое согласиться!

Она, конечно же, ерничала. Хотя никто в мире не мог предположить изначально, к чему приведет моя изумительная гримировка с помощью Бульки, а потом и удивительные события, с нами произошедшие. Притворяясь Артуром, я прошел все отборочные испытания, победил всех своих соперников и стал кандидатом номер один на место супруга Патрисии Ремминг. При этом меня пытались убить раз сто, врагов погибло человек триста, а болеть за меня и переживать стала вся наша огромная империя, а также, благодаря верному освещению моей тогдашней деятельности прессой, и четверть всей Галактики. Да еще и напоследок я своим выступлением устроил скандал. Вместо того, чтобы мчаться лобызать свою завоеванную по всем правилам уникального отбора суженую, я выступил с речью и отказался от такой высокой чести. Еще и по-рыцарски объявил, что, дескать, Тантоитан мой учитель, меня научил всему, а значит, сильней меня и более достоин обладать наследницей престола. Ну и напомнил, что принцесса и лучший воин современности (это я так загибал о себе, любимом) любят друг друга и мечтают соединить свои сердца навечно.

Что потом было! Случившееся даже скандалом назвать язык не поворачивался. Народ выплеснулся на улицы, начались стихийные митинги, понеслись требования самых полярных толков, среди которых заставить жениться барона Аристронга на принцессе или лишить его наследства (во всех смыслах!) – были еще не самыми крайними. Местами начались спонтанные погромы, гигантские драки между сторонниками разного мнения… Пришлось поднимать по высшему приоритету боевой тревоги все силы правопорядка, задействовать резервистов и местами даже для успокоения масс подключать армию. Дошло до того, что стали говорить о фальсификации всего проходившего отбора и требовать казнить за это всех троих. То есть меня, Артура и с какого-то перепуга еще и Патрисию.

Хорошо, что мы вовремя общим мозговым штурмом сообразили, что делать, и дали по всей империи экстренное сообщение. Мол, в такое-то время перед видеокамерами в прямом эфире выступят ее высочество Патрисия Ремминг и ее возлюбленный, герой хаитанских событий, герой сопротивления Вторжению – памятной всем попытки пиклийцев захватить столицу, неоднократный спаситель как самой империи, так и представителей семьи Реммингов. И они сами расскажут о своей романтической любви. О подвигах Тантоитана Парадорского вспомнили все и сразу, и, конечно же, всем стало интересно, что такого скажет бравый воин, которого в любом случае можно было считать одним из лучших.

Так что через трое суток после моей, а точнее говоря, речи Артура вся империя замерла перед экранами и голографическими проекторами. А мы вдвоем просто стали рассказывать историю нашего знакомства, затем сближения, потом любви…

Наш Алоис и его коллеги-аналитики выбрали сценарий и сам способ нашего разговора просто изумительный. Мы сидели вдвоем в плетеных креслах, на солнечной веранде деревянного дома и болтали о том, как будем рассказывать друг о друге нашим внукам. При этом не стеснялись хвалить друг друга и говорить то, что имеет право сказать человек о своем любимом.

Патрисия признавалась, как она ревновала меня к коню после первой же нашей стычки в интернате и как она специально устраивала так, чтобы позлить меня сильнее. Я удивлялся, как это мы тогда ни разу даже не подрались. Она припоминала, как однажды подсмотрела меня в компании веселившихся от моего рассказа друзей, и ей страшно захотелось тоже быть рядом на правах товарища. После чего с уверенностью заявила, что я всегда готов был сражаться за друзей, даже если противник очень превосходил нас по численности. С моей стороны неслись похвалы ее удивительным знаниям, потому что девочкой она училась только на «отлично». После чего Патрисия достала памятный знак, врученный мне за противодействие диверсантам, которые пытались пробраться в школу и уничтожить там принцессу, и рассказала, как я в одиночку уже тогда остановил кучу вооруженных и натренированных бандитов.

Ну и так далее и тому подобное.

Мы вошли во вкус и так разоткровенничались перед камерами, что нас порой приходилось осаживать присутствующим в студии специалистам. Ведь очень многое было и до сих пор остается под грифом «совершенно секретно», и уж настолько расслабляться не стоило.