Неудержимая. Моя жизнь

После еды мы возвращались на корты и играли спарринги. Начиналось все в 1.30 и продолжалось часов до 5 или около того. Ник переходил от корта к корту, наблюдая за нами. Если он задерживался возле вас дольше, чем на одну-две подачи, то вы чувствовали себя именинником. Все жаждали такого одобрения. У Ника были фавориты – лучшие игроки в академии, мальчики и девочки, которые работали в элитной группе. Вели они себя как рок-звезды. Вместе играли, вместе веселились, вместе ели и свысока смотрели на всех остальных. Дети в этой группе были разного возраста, но всех их объединяло это ощущение себя элитой. В этой группе был Тодд Рейд[7], Елена Янкович[8] и Хория Текэу[9], отлично игравший в паре. Позже я тоже присоединилась к этой группе, хотя так никогда и не чувствовала себя ее частью.

Анна Курникова выделялась среди учеников академии, и меня с самого начала сравнивали именно с ней – мы обе были из России и обе блондинки. В те ранние годы, я точно не знаю почему, когда я задумывалась о новой одежде, то очень часто оказывалась в поношенных вещах Анны Курниковой, которые… знаете, обтягивающие вещи с принтами животных, это не мой гардероб. Со временем эти сравнения становились только сильнее, так же, как и мое отрицательное отношение к ним. Что за хрень! Трудно было найти двух девочек, которые так бы отличались друг от друга, как мы. Мы не были похожи, вели себя по-разному, и игрой очень отличались друг от друга. Но публика обращала внимание только на цвет волос и на название страны, в которой мы родились. Хотя в какой-то степени наши отношения были для меня полезны, и не только с точки зрения поношенной одежды, но и как некий рубеж. Я знала, что мне надо превзойти Курникову. Когда я это сделаю, то стану независимой индивидуальностью. У отца тоже были проблемы с Курниковыми, особенно с матерью Анны. Мне кажется, что она была не в восторге от того, что мы появились в академии. До этого момента Анна была прелестной русской звездочкой. И неожиданно у нее появился конкурент.

Глава пятая

Между тем мы пытались жить как иммигранты и новые жители Брейдентона. За мои уроки платила академия, она же организовывала мои выступления и обеспечивала двухразовое питание. Во всем остальном мы были предоставлены сами себе. Оплата жилья, расходы, еда и все остальное – за все это мы должны были платить. Юрий, которого нужда заставила быстро выучить язык, брался за любую работу, которая приносила деньги. Он был строителем, убирал дворы и подстригал газоны. Наверное, тогда он чувствовал себя одиноким, но у него была долгосрочная цель, и именно его воля давала нам силы. Он зарабатывал деньги, управлял моей карьерой и учился или пытался понять, что это за игра такая – теннис.

Однажды вечером, заглянув с гостиную, я увидела его в очках для чтения, окруженного горой книг по стратегии игры и различных инструкций. Когда я впервые увидела название фильма «Мистер Мама», я была уверена, что это про моего отца. В те дни Юрий делал абсолютно все. Изо дня в день, из года в год, нас было только двое – он и я. Мы спали в одной скрипучей раскладной кровати и разделяли одни и те же цели и планы. Иногда я не могла отличить его мечты от моих собственных. Или, может быть, его мечты становились моими. Каждое утро он будил меня еще до того, как появлялся первый луч солнца. Как я уже говорила, будильник ему был не нужен. Ровно в пять он открывал глаза. Он готовил завтрак и помогал мне одеться. Рассказывал о том, что мы должны будем сделать в течение дня и на что я должна обратить внимание. Если у тебя удачный день, то это просто удачный день. А вот если у тебя цепь удачных дней, то это уже удачная карьера.

В это он свято верил.

Пока я играла, Юрий работал. Что бы он ни делал, ему необходим был гибкий график, потому что он должен был вернуться в квартиру до того, как в нее войду я. Домой меня подвозил инструктор или кто-нибудь из родителей других детей. Потом мы с Юрием садились и проговаривали каждое мгновение прошедшего дня и готовились ко дню грядущему. Он занимался моей одеждой и инвентарем. Долгие годы я ходила в обносках – юбках, шортах и обуви – той же Анны Курниковой. Первое, что сделала моя мама, когда она, наконец, приехала в Америку, так это провела ревизию моего гардероба и выбросила весь этот хлам в мусорное ведро. Но что мог Юрий знать об одежде? Он кормил меня, одевал и подстригал. Помню, как я сижу на крышке унитаза в ванной, а он причесывает и подравнивает мои пряди прямо поперек, как у мультяшного героя.