Неудавшийся эксперимент

У небольшого окна, выходившего во двор, стояли понятые и суетился эксперт. Металлические прутья решётки были отогнуты, видимо, ломом, а стекло выдавлено. Рябинин ещё не заходил в универмаг, но по опыту знал, что место проникновения частенько даёт самую богатую информацию: отпечатки пальцев, следы орудия взлома, следы обуви, обронённый предмет…

— Начнём? — спросил эксперт, который до следователя ни к чему не прикасался.

— Начнём, — вздохнул Рябинин, доставая папку. — Куда это окно?

— В кладовые.

— А эта дверь? — Он показал на широкие металлические створки с огромным замком и двумя маленькими.

— Туда же.

Его надежды не оправдались. Отпечатков пальцев не было. Не нашли и следов обуви — под окном серел асфальт, выщербленный бочками, ящиками и колёсами грузовиков. Преступник не оставил ни шерстинки с пиджака, ни волоска с головы, ни окурка, ни бумажного обрывка… Вот только блестели царапины на стальных прутьях — отжать их бесследно он не мог.

Зафиксировав всё это, Рябинин пошёл к центральному входу для планомерного осмотра всех помещений.

Универмаг состоял из нескольких небольших залов. Здесь продавали всё, кроме съестного. Магазин обслуживал окраинное население и близлежащие посёлки и, может быть, поэтому чем-то неуловимо походил на громадное сельпо. Или оттого, что окраину в этом месте ещё не тронула массовая застройка современного города.

— Что пропало? — спросил Рябинин.

Они приехали вместе с Петельниковым, но инспектор об этой краже знал уже всё, что можно узнать на месте происшествия.

— Много чего. Кинокамеры, магнитофоны, транзисторы… Ювелирные изделия. Одежда, кажется, не тронута. После инвентаризации узнаем точно.

— Продавцы здесь?

— Уже опрашиваем.

Рябинин начал писать протокол осмотра, стараясь вызвать в себе состояние, лежащее за той неощутимой гранью, которая отделяет профессионализм от искусства… Ему нужно было увидеть в обычном необычное — странная задача, ибо в этом универмаге он был впервые и не знал, что тут обычное и что необычное. Нужно сосредоточиться и стать бы невидимкой среди снующих инспекторов, молчаливых понятых, расстроенных продавщиц и ярких бликов фотовспышек. Но на месте происшествия следователь не только фиксирует обстановку, но и получает устную информацию — тут не до одиночества.

— Сергей Георгиевич, — вполголоса сообщил Петельников, — восемнадцать тысяч наличными пропало.

— Откуда?

— Из кассы.

— Почему не сдали в банк?

— Директор что-то там бормочет…

Ущерб крупный.

Рябинин пошевелил уставшими от ручки пальцами и перешёл в ювелирный отдел смотреть пустые коробочки из-под серёжек. Он надеялся, что в них остались ценники, но преступник забрал и бумажки.

— Всего три коробочки? — удивился вслух Рябинин, больше удивившись тому, что вор не брал серёжки вместе с легковесной пластмассовой тарой.

— На ночь драгоценности убирают вниз, в кладовые.

— А из кладовых сюда вход есть?

— Да, в отдел радиотоваров. Простая дверь со щеколдой оттуда.

Итак, преступник раздвинул ломом металлические прутья на окне, выдавил стекло, проник в кладовые и потом свободно прошёл в торговые залы. Его не остановили ни сторож, ни стальная решётка…

Рябинин посмотрел на часы — уже два, а ещё и верх не осмотрен.

В отделе готового платья описывать было почти нечего: одежда расположена в девять рядов, порядок не нарушен, пустых плечиков нет…

Чуть дольше задержался в отделе радиотоваров: осматривал дверь, ведущую в кладовые, и полки с рассыпанными магнитофонными лентами, плохонькими транзисторами, микрофонами…

В залик, над которым висела табличка с противным для Рябинина словом «культтовары», преступник вроде бы и не заходил — культура его не интересовала.

— Сторож сидел около ворот? — спросил Рябинин у инспектора, который возникал рядом, стоило появиться вопросу.

— Да, в будочке.

— Нужно осмотреть.

— Там чистота и порядок.

— Ничего о нём не слышно?

— Нет. Пригласим водолазов, пусть речку прочешут.

В кладовых работали спокойнее: устал Рябинин, набегались инспектора, миновал первый испуг у продавщиц… От тяжёлого сыроватого воздуха разболелась голова. И от напряжения, которое будет держать нервы до того момента, пока он не подпишет протокол осмотра.

— Позовите директора, — попросил Рябинин.

Молодой, лысеющий человек в вельветовой жёлтой куртке и ярко-красном галстуке потерянно подошёл к следователю.

— Неприятность-то какая, — вздохнул он.

— Можете сказать, сколько пропало телевизоров?

— Четыре… Вот коробка из-под одного.

— Что это за телевизор?

— Чёрно-белый, устаревшей марки…

— А другие три?

— Цветные.

— Цветных больше нет?

— Почему же, вот стоят…

— Странно, — буркнул Рябинин.