Неудачник (СИ)

– Вот видишь! – воскликнул Рабан. – Ментальную магию почти никогда не используют против самих магов или тех, кто находится под защитой амулетов. У большинства для этого просто не хватит сил, хотя для простых людей их нужно совсем немного. Этот вид магии даже не запрещен империей для войны, потому что солдаты без защитных амулетов не воюют.

– Что-то мне хочется спать, – заплетающимся языком сказал Клод. – Это, наверное, после вина. Может, применить протрезвляющую магию? Я помню...

– Ни в коем случае! – замахал руками Рабан. – Ничего не делай, я все сделаю сам. Ну как, лучше?

– Да, спасибо, – нормальным голосом сказал Клод. – Сонливость пропала. Скажите, ваша мудрость...

– В молодом человеке прорезалась вежливость, – ехидно сказал Рабан. – Говори проще, что хотел. Маги так друг друга не называют, а для меня ты маг, хоть и с заскоками. Но вот твои учителя, если все же поедешь в школу, потребуют называть их по всей форме.

– Я хотел узнать, дошел ли до вас пришелец.

– Мэт, что ли? – спросил Рабан. – Он ссылался на твоего отца.

– Я не знаю, как его зовут, – сказал Клод. – Зеленый и с клыками. Вы извините, но это его послал я, а не отец.

– Значит, мне нужно благодарить не Ганса, а тебя? Считай, что я это сделал. Ты мне оказал большую услугу, а о нем я вообще не говорю. С такой внешностью, как у Мэта, можно выжить, только к кому-нибудь прибившись. Вот он ко мне и прибился. Его ведь наши стражники хотели ограбить и, в случае сопротивления, запросто могли убить. Но Мэт им сослался на меня, а меня в городе побаиваются, так что они его вместо ограбления проводили к моему дому.

– И зачем тебе этот зеленый? – спросил Ганс. – Из-за его мешка?

– Нет, диковины его мира меня не очень заинтересовали, – покачал головой Рабан, – хотя у него были по-настоящему интересные вещи. Пришельцы их часто приносят и потом продают. Он тоже почти все продал. Особенно хорошо заплатили воры.

– И что же он им продал? – заинтересовался Ганс.

– У него были штуки, через которые прекрасно видно в полной темноте. Магия может только обострять зрение, но если совсем нет света, все равно ничего не увидишь.

– Такие? – спросил Клод, доставая из кармана пластинку.

– Спрячь и никому не показывай, – посоветовал Рабан. – Если узнают, или украдут, или попытаются пырнуть ножом. Я уже говорил, что я этим не интересуюсь. Магии в таких вещах нет, а как они работают, все равно не поймешь, и других таких же не сделаешь. Меня заинтересовала магия Мэта. Я ему помог устроиться, а он в благодарность много чего показал. К сожалению, мало что работает, в том числе и у него самого, но есть очень интересные заклинания.

– А зачем они? – спросил Клод. – Разве мало тех, которые есть?

– Вон лежит твоя шпага, – сказал Рабан. – Она даст преимущество перед безоружным. Но против другого дворянина со шпагой никакого преимущества уже не будет. Вы будете равны. Понятно, что я сейчас не рассматриваю уровень мастерства, а только оружие. Но если у тебя за поясом еще и пистоль, а у противника одна шпага, ты опять получаешь преимущество. Так и в магии. Те заклинания, о которых ты говоришь, знают все, а о полученных мной от Мэта не знает никто. Ни защититься от них, ни сделать амулет, никто не сможет. Конечно, есть универсальная защита от магии, но ее главный недостаток в том, что она требует очень больших сил и поэтому многим недоступна. Ведь по-настоящему сильных магов очень мало. Кстати, не забудь мне напомнить насчет шпаги. Твоя тебе великовата, а у меня сохранилась шпага сына. Она немного короче и легче, но сделана из отличной стали. Она тебе подойдет гораздо больше.

– Этот дождь когда-нибудь кончится? – сказал Ганс, глянув на окно. – Я планировал сегодня зайти к графу...

– А зачем тебе наш граф? – спросил Рабан.

– Хотел его попросить оформить самостоятельность сыну. Ему уже четырнадцать...

– Я бы ему дал шестнадцать, – перебил его Рабан. – Применяли магию?

– Сын применил магию, а я – плетку, – засмеялся Ганс. – Это я выражаюсь иносказательно. Я его колотил, но не плеткой, а шпагой. Гонял так, что он к вечеру едва стоял на ногах. Зато теперь сможет за себя постоять.

– Ваше счастье, – сказал Рабан. – Магию только и можно применять, когда так над собой издеваешься. Если лениться, потом все мышцы очень быстро выродятся в жир. И согнать его будет очень трудно.

– А можно я спрошу? – сказал Клод. – Любой сильный маг может изменить свое тело. Тогда почему вы такой...

– Толстый? – расхохотался Рабан. – Договаривай, не бойся. Ты меня этим не обидишь. Видишь ли, полнота и низкий рост – это для меня что-то вроде рабочей одежды. К людям моего сложения многие относятся снисходительно или вовсе с презрением. Страха они не внушают. Понятное дело, я имею в виду тех, кто меня не знает. По некоторым причинам для меня это важно. А когда брошу службу, превращусь в статного красавца. А может быть, и нет: я к этому телу давно привык, а за женщинами мне бегать не нужно, они за мной сами бегают. Значит, вам нужна бумага. А почему не обратились к своему графу? Он же к вам вроде хорошо относится.